От такого вывода возникло желание вооружиться. Под руку попалась лишь ветка с заострённым концом. Правда, чуть дальше на берегу что-то засверкало. Прихрамывая, мужчина поторопился туда. Глаза отказывались верить — это был самый настоящий нож! Ещё чуть дальше валялись обломки недостроенного чума и пара рюкзаков. Припав к ним, Валентин принялся копошиться в содержимом. Вяленое мясо в тряпочке и бутылка с водой оказались очень кстати. Вот только их вкус был слишком мерзким. А ещё через минуту Охтина стошнило.

— Ну да, бесы же не жрут такого, — кивнул он, с сожалением поняв, что еда ему ничем не поможет.

Зато глаза различили в сумерках тело. Вернее, то, что от него осталось. По разорванной одежде стало понятно — это оленевод. А истоптанная вокруг поляна подтверждала — здесь было много оленей. Валентин озадаченно осмотрелся и услышал собачий лай. Со стороны тундры к нему стремительно приближались три собаки. Или волки? Отсюда разобрать сложно. Бросив рюкзак, Охтин кинулся обратно к болоту. Вряд ли животные осмелятся лезть в воду за ним.

Погрузившись вновь в грязевую жижу, мужчина победно уставился на прибежавших собак и показал им нож. Рычащие псины не оценили этот жест и к удивлению беса спрыгнули к нему в водоём. Охтин в испуге ринулся дальше, но зыбкое дно мешало разогнаться. Поэтому одному из нападавших животных удалось быстро настичь рогатого беглеца.

Собака вцепилась в бедро и принялась мотать мордой. Валентин попытался наотмашь ударить зверя ножом, но тому удалось отскочить и мигом ухватиться за вторую ногу. Через считанные секунды подоспела другая псина, выпрыгнув из грязи с распахнутой пастью. Её получилось остановить прямо в полёте. Однако нож застрял в шее животного, да и под грузом своего туловища оно повалило мужчину в воду. Болотная жижа в этом месте была не столь густой, так что двигаться удавалось быстрее. Но агрессивная напарница убитой собаки умудрялась успевать всё: кусать за самые больные места, забраться на поверженного беса, громко рычать и вгрызаться в руки. Поэтому буквально за минуту грязная вода наполнила ноздри и рот нерасторопного Охтина.

Псина наседала, хотя ей тоже было неудобно нападать в окружении болота. Она пыталась просунуть морду к шее, но тут же одёргивала её, боясь захлебнуться. В следующий миг раздался жалобный скулёж, и Валентин почувствовал, что уже никто не топит его сверху. Отбросив убитую собаку вместе с застрявшим ножом, он присел, сплюнул грязь и оттряхнул мокрую голову. Перед ним стоял Гостицин, вооружённый камнем. Мужчина протянул руку и помог подняться.