— С каких пор люцифериты стали обмениваться опытом? — поинтересовался Павлов, уставившись на сородича, как один кот на другого в борьбе за территорию.

— Разве у тебя не было бетрояр? — ухмыльнулся бывший пленник из Харнаурды-Кей. — Я бы с лёгкостью мог тебе его эрзетцен. Сразу же видно, с твоей югенлихе веарме ты недолго пробудешь на фрайхайт.

— Без руки тебе тоже мало что светит, — парировал Ламбрант, выжидая момент, чтобы с новой силой накинуться на собеседника.

— А-а-а, это легко поправимый фиэляр. Когда я захвачу целый штадт и превращу его жителей в гёхорнте хердэ, можно будет менять руки и ноги хоть тэглих.

— Пока не прилетят ангрилоты или друзья-киверниты, — вставил люциферит, проверив остроту своих когтей.

— А плевать на них фон алльн, — отмахнулся Зибуэль. — С такой армией тойфель, какая будет у меня на динст, не страшен ни айгеншафтен, ни затан!

Эхо его внушительного голоса разлетелось во все стороны пещеры. Будь Ламбрант более впечатлительным, он бы испытал дрожь от грозного облика своего сородича.

— Такие, как мы, должны регирен, а не прятаться, — продолжил тот, приняв воинственную позу. — Люциферитис должны создать свой экзархат и приблизить землю к хадес настолько, чтобы загорелись флюссе и замёрзло зонне!

— Как поэтично, — помотал головой Павлов, поглядывая в сторону выхода. Если Зибуэль попытается устроить очередную драку, то дешевле будет убраться отсюда, чем согласиться на дуэль.

— Тогда какого тойфель ты преследуешь меня, а?! — вырвалось у бывшего пленника чёрного быка. — Мог бы верляссен на все четыре стороны! Но нет, тащишься по моим шпурэн, как дрэких кляффер!

— Если ты не заметил, ближайший город находится только в одном месте, — напомнил Ламбрант.

В ответ Зибуэль замахнулся единственной рукой, но сдержался от удара, скорчив недовольную гримасу.

— Лясс ес со зайн, — сказал он голосом, будто смилостивился над своим молодым соперником, — я разрешу тебе дойти до штадт, но задерживаться там нихт нётих.

— Если бы я спрашивал твоего разрешения, — усмехнулся Павлов, — то имел бы не рога, а заячьи ушки…

— С иронией у тебя тоже прублемэ, — подметил Зибуэль и резко обернулся к выходу.

Там показались Дружинин и Малинин. Они прибежали на голоса, немного запыхавшись. Правда, находка их отнюдь не обрадовала. Парни в растерянности смотрели то на Ламбранта, то на Зибуэля, словно ожидая какой-нибудь подсказки.

— А-а-а! — прогудел люциферит из Харнаурды-Кей, указав на Леонида. — Я помню, как этот унглюклих пытался на меня анграйфен!

— Он мой, — заявил Павлов, направившись к растерянным бесам.