— Ушли? — мрачно переспросил Паркер, — по-моему отправились на завтрак к акулам… Надо думать, воевать теперь будет некому и незачем. Землю основательно повымело. Придется строить жизнь наново.

Это было похоже на правду. По крайней мере, очевидно весь этот угол Штатов был опустошен на протяжении сотен километров.

На общем совете решили, воспользоваться двумя из грузовиков, бывших не батарее, и двинуться в Портланд, на соединение с теми, кто уцелел в городе.

Но машины надо было сначала откопать из-под снега. Кроме того, пробиваться сейчас по сугробам, глубиною в рост человека, было немыслимо. Осталось ждать утра в надежде, что снег осядет под лучами солнца, и станет возможным тронуться в путь.

Пока занялись приготовлениями, заключающимися в приведении в порядок автомобилей и сборе пищевых запасов, Последнее правда, было нетрудно, так как продовольственный склад бал полностью к услугам горсточки людей.

О'Кейли вместе с Мойком отправились на наблюдательный пункт взглянуть на море.

Оно хмурилось темными свинцовыми волнами, по которым шурша и толкаясь плыли плоские опустошенные снегом льдины.

На горизонте действительно дымков не было видно. Зато ближе, милях в двух от берега, неподвижно застыли два крейсера, точно объятые сном среди водной равнины. Трубы их тоже не дымили, и, насколько можно было различить в бинокль, на палубе незаметно было признаков жизни. Вымпела и флаги лениво трепались по ветру, и течением оба судна медленно уносило к северу. Очевидно там никого не осталось в живых, а если и осталось, то в таком количестве и состоянии, что люди не могли управлять огромными машинами кораблей, ставших теперь игрушкою океана.

Еще ближе, на прибрежной мели, высовывались из воды трубы и мачты нескольких больших судов; волны бежали через них, и по мере того, как откатывалась от берега полоса прибоя, обнажались их корпуса, глубоко засевшие в песок и безжизненно неподвижные.

Затем наступила ночь, жуткая, кошмарная ночь, неповторимая для тех, кто ее пережил.

Кучка людей собралась в вагоне и разговаривала вполголоса, обсуждая происшедшее. Кругом стояла непередаваемая, удручающая тишина. Не слышно было ни голосов людей, ни криков птиц или лая собак, — ни одного звука, который нарушал бы безмолвие снежной пустыни. Мир притих, замер, точно пораженный столбняком.

О'Кейли вышел из вагона и взглянул на запад: там среди ясного звездного неба зияло черное облако, похожее на резко очерченную, несколько удлиненной формы тучу, закрывавшую все семь звезд Большой Медведицы. Но он знал, что это не было тучей. Там, сделав свое дело, несся с тою же молниеносной быстротой пустотный вихрь куда-то дальше, в бездонные провалы, в таинственную глубину вселенной, из которой он так внезапно вынырнул, — быть может, в поисках новых жертв.