В Советской России картина была хоть и похожей, но несколько иной. Там в правящей партии со времен «до без царя» осталась небольшая, но сильно отравленная заноза в виде «товарищей», завербованных все той же секретной службой его Величества во время их пребывания в британской эмиграции. Наивысшая концентрация таких людей имелась в НКИДе у Молотова (наследие тех времен, когда международными делами в СССР крутил Литвинов), и именно эти «товарищи» переправляли совершенно секретные сведения сначала в Лондон своему подельнику советскому послу Майскому, а уже тот сливал их своим кураторам из SIS. Были у британской разведки, разумеется, и другие каналы получения информации, да только они работали значительно медленнее, и информация по ним поступала с большим опозданием.

Черчилль с нетерпением ждал доклада Стюарта Мензиса. Его преследовало чувство, что информация, которую ему предстояло услышать, очень сильно изменит ход его мыслей относительно ситуации на советско-германском фронте.

Наконец глава SIS прибыл пред светлые очи премьер-министра. Проницательный взгляд Черчилля успел отметить, что тот, хоть и держится как обычно, все же несколько взволнован.

– Итак, сэр Уинстон, – сказал Стюарт Мэнзис, раскладывая на столе бумаги, – информация, полученная нами по агентурным каналам с обеих воюющих сторон и подтвержденная визуальными наблюдениями, чрезвычайно серьезна в плане возможных последствий и настолько же фантастична. Но и гунны, и большевики действуют так, как будто это явление никакая не мистификация, а самая что ни на есть реальность.

– Постойте, Стюарт, – недовольно проворчал Черчилль, перекатывая в углу рта замусоленный огарок гаванской сигары, – я вообще не понимаю, как информация, которая выглядит как фантастика, может быть серьезной в плане возможных практических последствий?

Вместо ответа глава SIS выложил перед премьер-министром несколько фотографий в крупном формате.

– Вот это фото через свой телескоп сделал Оксфорд, – сказал он, указывая на первую в стопке, затем, раскрыв снимки веером, ткнул пальцем в остальные. – Это Кембридж, а это Гринвич. То, что болтается над нашими головами почти на круговой орбите, имеет длину больше четверти морской мили и выглядит весьма угрожающе. Кстати, обратите внимание – цвет пятиконечной звезды красный, что явно указывает на причастность к этому делу большевиков…

– Ну-ка, Стюарт, ну-ка… – Черчилль подтянул к себе по очереди все три фотографии и достал из ящика стола лупу, с которой обычно читал топографические карты, – только сперва скажите – почему я не должен считать это обыкновенной мистификацией, своего рода розыгрышем, сделанным с целью слегка позабавить меня в сложившейся нелегкой ситуации? – Скептически приподняв одну бровь, он бросил быстрый взгляд на своего собеседника. – Русские тоже оказались неспособными устоять на ринге перед гуннами, они спасаются бегством, а гунны догоняют их и бьют.