— Похоже, теперь, парень, я уже точно знаю кто ты такой. Ты единственный на всём свете, кому я мог уступить в поединке. Бонапарт ещё раньше где-то пронюхал, что ты и есть — известный всем Виктор Морган, но поначалу я не очень то верил этим словам. Я слышал, ты погиб, но слухи о том, что «великий воин» жив и он находится в Новом Риме упорно распространялись среди горожан. Люди исподтишка шептались в подворотнях, опасаясь, что если весть о твоём возвращении дойдёт до фаталоков, они не оставят от города и камня на камне.

— Виктор Морган?.. — услышав это, Безымянный чуть приподнялся и сквозь полутьму с удивлением посмотрел в спокойные и, как всегда, невозмутимые глаза Син Тая, — Мне, как будто, знакомо это имя. Словно меня самого так звали, но только в моей прошлой жизни. Впрочем, даже если тот о ком ты говоришь и на самом деле я, откуда меня могут знать здесь — в Долине Королей?

— Виктора Моргана знают все, причём не только в Новом Риме и других городах, но даже и в изолированных от всего мира, горных селениях на моей родине. Когда-то ты был человеком-легендой. В то время когда все остальные, испугавшись фаталоков, уже опустили руки и смирились с неизбежностью, ты продолжал борьбу и даже, одну за другой, начал одерживать крупные победы. Чёртовы железные бестии считали тебя своим главным врагом, а простые люди восхищались тобой как никем другим на этом свете.

— Неужели, всё о чём ты говоришь — правда, — ошеломлённый Безымянный сначала замер на месте, а затем вдруг словно очнулся и сделал несколько коротких шагов в темноту, — Но если это так, что, в таком случае, со мной произошло и как я оказался здесь? Как много я ещё не знаю и как много мне ещё предстоит вспомнить о своём собственном прошлом…

— Не волнуйся, — неожиданно сзади на его плечо легла сильная и цепкая рука принца разбойников, — Ты всё вспомнишь. Придёт время и всё снова встанет на свои места, а пока что пойдём перекусим, пока эти двое там ещё не истребили все наши запасы.

Тихо потрескивали сучья в костре и от этого маленького огонька, вырвавшего из темноты небольшое пространство для четверых человек, исходило приятное тепло и уют. Ужинали не спеша. Бонапарт рассказывал какие то истории и пошлые анекдоты, Годзилла простодушно смеялся, а Безымянный и Син Тай просто молча ели, думая каждый о своём.

Когда с куском мяса было покончено и все разошлись, принц горцев, по прежнему, продолжал оставаться на своём месте и неподвижно смотреть куда то сквозь плотный, ночной мрак. Безымянный присел рядом с ним на песок, но тот, словно даже и не заметил его и лишь только где-то через минут десять, наконец, тихо проговорил своим спокойный и тихим голосом, в котором вдруг впервые появились такие заметные нотки печали и щемящей тоски: