— Это точно. По правде говоря, я и сам ненавижу тот день, когда я родился, так же как и день возникновения рода Сицилау и всей Империи. А ещё я ненавижу Дикого Льва и того проклятого фалианского пророка, что тысячи лет назад написал мою судьбу. Я вообще ненавижу всё, что меня окружает, а больше всего я ненавижу самого себя. Фарио был прав. Я просто больной безумец, опасный для общества и государства. Но кто в этом виноват? Кто сделал меня таким? Судя по легенде, я — это Железная Птица, которая могла бы взлететь выше самого Императора, но именно ваша ненависть прервала мой полёт и превратила меня в величайшего негодяя своего времени. Кроме ненависти я не видел ничего другого во всём этом мире и глупо было бы, после этого, ожидать, что из меня когда-то мог бы получиться добропорядочный гражданин. До свидания, папа. Если, возможно, где-то и существует ад для фаталоков, то скоро мы с тобой там обязательно встретимся…

Не в силах больше слушать безумные бредни своего сына, Сириул бросился прочь. Якус, похоже, даже и не заметив его ухода, ещё долго продолжал что-то там бормотать себе под нос, глядя на голую, кирпичную стенку. Тяжёлые, мрачные мысли заполнили разум старого солдата. Постепенно, с каждой новой минутой и каждым новым мгновением, он начинал осознавать весь ужас и безысходность своего положения. Перед ним было два пути. Он мог солгать и продолжить прежнюю жизнь или сказать правду и испытать на себе такой позор и такое унижение, которое до него, возможно, ещё не доставалось ни одному другому фаталокскому генералу. Отрешённый от всего остального мира, он и не помнил как добрался до аэродрома и, забыв даже, напоследок, отдать приказ об аресте перевёртыша, поскорей забрался в пилотскую кабину и включил двигатели. Реактивный, гиперскоростной самолёт всего за несколько часов домчал его до Большого Ангара. За это время он принял решение. По правде говоря, глава Сицилау уже в первые секунды после разговора с Якусом знал как он поступит, просто его сверхлогичный фаталокский рассудок, по старой привычке ещё долго и тщательно анализировал все плюсы и минусы, прежде чем сделать окончательный выбор.

Оказавшись, наконец, дома, он в первую очередь направился в проекторный зал и потребовал установления связи с Императором. Как ни странно, несмотря на множество других важных дел, Высший Разум тут же исполнил его просьбу и через несколько минут в маленьком, тёмном помещении, словно из ниоткуда, возникла привычная голограмма головы безмятежного младенца, удивлённо озирающегося по сторонам.