– Я родного-то отца ни разу не видал, – признался вдруг Вадиму он. – И на отчима с детства бычился… А к Евгеньичу прикипел. Большой души был человек. И мужик настоящий. – Герман надвинул капюшон. – Идем, что ли?

Вадим кивнул.

– Пацан-то ваш как?

Мужчины возвращались ко входу в Бункер. Вадим, поверх накинутой плащ-палатки, держал над головой зонт. Герман от зонта отказался.

– Кириллу лучше. Спасибо, что интересуешься.

– Вадик. – Герман остановился. – Так было надо.

– Для чего?! – вскинулся Вадим. Он тоже остановился. – У тебя почти сотня бойцов, в плену оказались всего трое. А Кирилл – талантливейший парень, ты не представляешь, на что способен его мозг! О чем ты только думал?

Зонт из-за усилившегося ветра так и норовил воткнуться Герману в лицо, Вадим с трудом удерживал его над собой.

– О том, что я сам на солнце горел. – Голос Германа похолодел. – В отличие от тебя, знаю, каково это! Сотня, две, десяток бойцов – да сколько б ни было! Это до того, как все случилось, людей не считали – хоть тысячу положу, но своего добьюсь, а бабы еще нарожают, тогда другими мерками мерили. Я не из тех времен! И я за своих – горой, ясно? Это тебе они все – на одну рожу, а я каждого знаю, и за каждого голову положу. Твоего пацана Толян не тронул бы. Моих – заживо на солнце бы выкинул. Так понятно?

– Не думаю, что это тебя оправдывает. – Вадим в очередной раз попытался удержать рвущийся из рук зонт.

– А я и не оправдываюсь. – Герман перехватил зонт, твердой рукой пристроил над головой Вадима. – Пошли… И не жду, что ты мне за такую подставу спасибо скажешь. Просто объясняю – повторись это все, я поступил бы так же. А пацан ваш и правда хорош. Сам выкарабкаться сумел, и Толяна, считай, без козырей бы оставил, если б тот выжил. А так, мы еще и этого упыря задавили… Ты хоть знаешь, что сейчас в Цепи творится? – Герман повернул голову, требовательно заглянул Вадиму в глаза. – Знаешь, что народ во Владимир со всей Цепи валит, как прознали, что Толяна больше нет? Из крупных поселков не лезут, а из мелких, голодных – только успевай принимать да дома пустые подыскивать. Благо, работы всем хватит… Уф-ф.

Они приблизились ко входу в Бункер, датчик движения включил прожектор. Герман сложил и отряхнул от капель зонт, зашел под навес с привязями для лошадей – адапты, приезжая, оставляли их тут, – ослабил завязки капюшона. Привязанный под навесом жеребец, почуяв хозяина, заржал.

– Ч-ш-ш. – Герман потрепал коня по морде. – Погоди, Буран, скоро поедем. – Вытащил сигареты, явно не собираясь спускаться под землю.