— У меня плохое предчувствие. Я же не боец, зачем мне такой хороший меч? Хватит и того, что я взяла в Зале, а этот пусть будет у тебя.

Не так давно хотел дать ей Флаг, а теперь она сама снабжает оружием. Я ничего не чувствовал, но не доверять маме не имел ни малейшего повода и лишь кивнул:

— Хорошо.

Оружие исчезло в кисете, а я оглянулся в поисках Вартуса. Небо видит всё и мне самое время просить прощения у того, кто будет охранять мою семью, за свой язык, который отправил его брата и сестру по ватаге почти что на смерть. Мне кажется, что их теперь преследует не только голем, но и такие же Звери, какие следуют за нами по пятам.

Эпилог

Эпилог

Миррат, дух города стоял на вершине центральной башни, месте, увидеть которое могли единицы из гостей Миражного. Из тех гостей, чья нога уже сотни лет не ступала на землю Миражного, из жителей той гордой и великой империи, что пала на его глазах. Из тех, чьего возвышения хватало на то, чтобы пронзить взглядом все миражи, которыми славилась столица Первого пояса, не нуждаясь в разрешении её хозяев.

Башня являлась основой, центром, сердцем всех формаций Миражного. Её вершина касалась купола над городом, создавая и подпирая его. Триста семьдесят два года назад множество бездушных големов, два духа и даже десять членов его клана отдали свои жизни, защищая вход в неё. Сектанты, их марионетки и призраки пробили формации центральной площади, проломили защитную стену, ворвались на первый этаж, двинулись вверх. Они сумели даже взять зал Миражей. Он остался один. Один против всех. Дух города. Сильнейший из всех его духов.

Потеряв младших, молодых членов клана, которых клялся защищать, он встал насмерть, связав свою сущность с сердцем башни. Сектанты ни за что не получили бы контроль над городом. Его смерть разрушила бы сердце и превратила центр Миражного в руины.

За сотню лет своего существования он бесчисленное число раз сходился в поединках с членами клана, едва они входили в силу и проходили испытание Неба. И конечно, сражался и с сильнейшим из них. С главой клана, его сыновьями и дочерями. Миррат знал пределы своей силы. Оставшись один против стольких врагов, израненный, истекающий энергией Неба из десятков ран, он не рассчитывал победить, а хотел лишь не отдать наследие клана в руки врагов. Считалось, что созданные духи не могут возвышаться так, как люди, замирая в своей силе в миг рождения. Он всегда верил этому, не сумев за сотню лет жизни стать сильнее ни на гран.

Его последняя битва в Башне длилась не дольше горения малой палочки. И он дважды превзошёл свои пределы, сгорая от заёмной силы и ненависти. Он убил всех, кто пришёл к сердцу города. Он убил всех, кто пришел в Башню, всех, кто был виновен в гибели младших клана и пытался сбежать от его гнева. Вернувшись в зал Миражей, он даже сумел восстановить формации периметра защиты Башни, подняв их из запасного кристалла.