Он же видел реальность.

Это постоянство раздражало, но он только вздыхал, натягивал на голову капюшон и тихо уходил.

«Что же ты делаешь?» - спрашивал тот же голос в голове.

Ему хотелось ответить «Прости», но зная, что мысль его будет услышана, сказал:

− Иди к черту!

Он любил ночной город: тишину, пустоту улиц и огни фонарей. В длинных дорогах со светом на обочине он видел много свободы. Однако нынче неоновые огни все чаще жгли глаза пестрой бессмысленностью. Благо, эта улица была иной. Она выстилала его путь большими желтыми кругами, едва касающимися друг друга. Только светофоры кое-где добавляли красок.

Он думал о любимых кремовых пирожных, клубничном джеме и вкуснейшей корочке черного хлеба и нервно облизывал губы.

Денег у него не было. Он мог легко заработать или расплатиться иллюзией. Протянуть клочок бумаги или пустую ладонь, заставить поверить во что угодно, получить свое и мирно уйти. Мог жить по-королевски, только это скучно и вызывает изжогу.

«Лучше бы ты воровал деньги», - снова вмешался голос.

В ответ мальчишка только улыбнулся.

Он просто хотел поесть и интуитивно искал место с приятным запахом. Нужная дверь нашлась очень быстро.

Все замки устроены одинаково, и он знает как.

Щелчок. Дверь открыта.

Он тихо зашел в кафе. Не беспокоясь о часах и приличиях, сварил себе кофе, взял вчерашнее пирожное с одинокой клубничкой и расположился за столиком у окна.

Сделал глоток, изучая руками изгиб горячей чашки, не спеша набрасываться на еду, словно его привел сюда не голод, а поиск места для размышлений.

Однако внезапно понял, что совсем скоро заряженное ружье будет смотреть ему в спину.

Это показалось ему забавным, даже романтичным - в веке технологий быть застреленным из старой охотничьей двустволки. Но человек не станет стрелять.

Где-то позади скрипнула половица.

− Спокойно, старик, − прошептал мальчишка. - Не нервничай, просто вызывай милицию-полицию, кто у вас вообще сейчас? Но пока они едут, посиди со мной, а я, пожалуй, допью кофе.

Хозяин лавки подошел ближе и застыл.