− Ступай, − ласково просил Люцифер. - Я думаю, тебе стоит успеть провести время с родными.

Иешуа вздохнул, но быстро вышел, а у Люцифера тут же исказилось лицо.

− Как ты понял, что надо надавить на его тщеславие? - спросил он раздраженно.

− Он такой же лицемер, как ты, − отвечал ему Каин устало, словно весь мир его уже только раздражал.

− И ты тоже, − напомнил Люцифер.

− И я, − даже не пытался спорить Каин. - Только не понимаю, чего ты хочешь добиться. Мертвым он окажется бесполезен.

− Он воскреснет и это будет лучшим доказательством для человечества.

Каин рассмеялся.

− Что за чушь? Он не может воскреснуть!

− Зато ты можешь...

Каин подавился собственным смехом. Это давнее ощущение застрявшего поперек горла кома вновь возникло в его сердце, и тревога сразу стала понятной.

− Нет, − прошептал он почти беззвучно, невольно отстраняясь от Люцифера.

− Да, Каин. Только ты можешь дать человечеству веру в Бога.

− Во имя какого архангельского маразма я должен это делать, Люций!?

− Каин, ты ведь все понимаешь. Ни один смертный не выдержит то, что должен выдержать наш с тобой герой. Ты уже делал чудеса от имени Иешуа, одевал его маску, побудь сыном божьим еще немного. Только ты можешь это сделать.

− Не смей кормить меня теми же бреднями, что и этого человека!

Каин спрыгнул с камня и шагнул к выходу.

− Мне надавить на твое тщеславие? - лукаво спрашивал Люцифер, посмеиваясь над другом.

− Надави на свой эгоизм! - гневно рявкнул Каин и все же вышел, прячась во тьме ночи.

Его трясло от гнева и он снова и снова обещал себе, что вмешиваться не станет. Пусть эти двое играют в любые игры. Его это все не касается, особенно дела Бога.