− Присядь, − прошептал он мирно, кивая на некогда любимое кресло Каина.

− Нет, − рыдал в ответ отпрыск. − Я пришел только за одним ответом!

− Спрашивай.

− Ты и есть Бог? − сквозь зубы прошипел Каин.

− Так меня часто называют люди...

В отчаянном порыве гнева Каин схватил его за мантию, притянул к себе и даже замахнулся, предвкушая тот момент, когда сможет от имени человечества врезать этому лицемеру. Однако сам «лицемер» заговорил, не думая сопротивляться:

− Но ты не называл меня так, ты даже дьяволом меня не называл, ты дал мне новое имя и оно мне нравится.

− Ты обманул меня.

Кулак Каина разжался, не нанеся удар.

− Ты сам обманулся. Творец не может быть ни темным, ни светлым, и уж тем более − их не может быть два. Ты понимал это, но следовал за привычкой.

− Но тогда в раю...

− Я не прятал ни глаз, ни лица, но ты не захотел увидеть бога, с которым говорил.

Каин ударил кулаком по столу и гневно рыкнул.

− Зная, что человечество снова будет уничтожать само себя, ты − именно ты − снова запустил цикл!

− Я кое-что изменил на этот раз...

Каин отшатнулся от стола.

− Прежде я не так давал людям право на жизнь.

Осознание отозвалось в Каине тошнотой. Губы дрогнули, но он попытался это озвучить:

− Бесплодная Лилит стала Евой, только оттого что...

Тошнота резко сменилась рвотный порывом. По горлу в грудь скользнула болезненная судорога. Говорить было уже нечего. Синие спокойные глаза ничего не отрицали.