Мир тускнеет, мое сознание погружается во тьму.

XXIV

XXIV

Тьма. Интересно, она осязаемая, или нет? Такое чувство, что ее можно просто взять рукой. Пощупать, попробовать на вкус. Но рук нет, как и языка. Нет ничего. Нет меня. Есть только мысль. Моя мысль. Я умер. Да, я умер, спору нет. И что теперь? Вспомнились слова из одной песни. «Вот и все, точка. Ну и что? Вопрос». Видимо все мои эмоции и чувства остались в теле, а здесь остались только эмоции. Ладно, где тут свет в конце тоннеля? О, а вот и свет! Я посмотрел вперед, где появилось маленькое белое пятно. Меня несет к нему, несет прямо в него. Свет ослепляет меня. Проморгавшись, я начинаю различать силуэты.

- Папа, не надо! Пожалуйста, я больше так не буду!

Кто это? Я? Такой маленький. Сколько мне тут, четыре? Может пять? О, наш домик. Папа. Я не могу припомнить этот день.

- Папа, пожалуйста!

Почему я плачу? Не помню.

- Держи ровно, Олег!

Что держать? Смотрю на свою маленькую копию. Я-в-детстве положил руку на полено. Полено...

- Папа, нет!

- Держи ровно!

Помню!

Я-маленький одергивает руку, а в полено со всего размаха врезается топор, раскалывая дерево пополам. Я-малыш плачет и баюкает руку, смотря в глаза отцу.

Помню, мне было четыре.

- Никогда больше, Олег. - Спокойным голосом говорит мой отец. - Никогда больше не поднимай руку на девочку.

Помню. Что я тогда сделал? Побил девочку из детского сада. Точно. За что же ты так, папа? Зачем ты так со мной?