Осознание этого придало девушке сил. Ее дрожащая рука скользила по стене дома, будто прося поддержки у толстой деревянной балки.

Толпа перестала гудеть, когда тяжелыми шагами отец прошел на эшафот и встал у Кайрина за спиной. Меч был прямо возле его руки, нужно было всего одно движение, чтобы выдернуть его из дерева.

Айвен задрожала, ее воображение начало рисовать жуткие картины того, что произойдет всего лишь через несколько мгновений. Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула, пока ее пальцы неустанно бродили по стене, будто бы переплетая какие-то невидимые нити.

Внезапный всплеск криков и толпы заставил Айвен распахнуть глаза. Не могло же все случиться так быстро? И правда — Кайрин все еще стоял на коленях, а отец — возле него, но все до единого взгляды были прикованы не к Кирису и не к предателю.

Все смотрели на меч, с помощь которого отцу предстояло обезглавить врага. Айвен сбивчиво дышала, а ее лоб на глазах покрывался капельками пота. Только пальцы не переставали прочерчивать в воздухе невидимые дуги и углы.

Это было просто невозможно, поэтому все и замели, словно вкопанные или мертвые, поразившись такому зрелищу. Айвен и сама не верила в такое. Никакому растению не под силу пробиться сквозь древесину за считанные мгновения. Это еще не говоря о том, что цветы не растут так быстро.

Вонзенный в эшафот клинок, словно змея, обвила кроваво-красная роза с длинными, неестественно длинными, шипами. Она выросла так, словно собиралась завладеть мечом, не позволяя вытащить его. И по мере того, как Айвен раскрывала свои дрожащие от страха и магии пальцы, у нее становилось все больше листьев, а бутон распускался и начинал источать сладко-горький запах.

Даже Кайрин позволил себе ахнуть от увиденного. Пока толпа гудела в недоумении, в его лице что-то прояснилось, хоть брови и нахмурились чуть сильнее. Он понял, чьих рук это дело.

Правда, понял не он один. Удивляясь своим неизведанным прежде способностям, Айвен даже не заметила, что все это время с нее не сводила глаз одна из сварливых и невыносимых старух, которые раздражали всех и прекрасно знали это, но все равно продолжали учить жизни. Она стояла в самом заднем ряду, и ничто не мешало ей обернуться на Айвен, которая слишком сильно высунулась даже несмотря на то, что Гаула все еще держала ее за руку.

— Она ведьма! — Прокричала старуха в гробовой тишине, и все взгляды одновременно повернулись к Айвен, не успевшей за считанные мгновения спрятаться или хотя бы убрать руку с растопыренными в разные стороны пальцами.

— Так вот кто это сделал! — Донеслось из толпы, — Ведьма!