– Я же сказал – не беспокоить! Тебе что-то непонятно? – рявкнул он, даже не оглянувшись.

     – Прошу прощения. Не думал, что ты занят.

     От неожиданности Йоши разжал пальцы – тихо брякнув, стакан покатился под стол, оставляя за собой алый след. Сам же он похолодел и моментально покрылся противным липким потом. Этот пустой безжизненный голос нельзя было перепутать ни с чьим другим. За окном стояла теплая летняя ночь, так что окна были раскрыты нараспашку, а сам Йоши разделся до исподнего; но в один миг в комнату словно ворвался ледяной ветер, заставив его кожу покрыться мурашками, а стекла заледенеть. Так звучала сама Смерть.

     – Господин, – прошептал Йоши, облизнув пересохшие губы, – я… я так рад вас слышать! Вы все же целы и невредимы…

     – Ты смел сомневаться в моих способностях, слизняк?

     Голос Жнеца звучал все также отстраненно, но Йоши без труда уловил в нем гневные нотки. Как правило, они были последними, что человек слышал в своей жизни. Сердце Йоши на несколько мгновений замерло, прекратив биться. Однако то была не черная магия. Паника животного, увидевшего над собой мясницкий тесак. Страх висельника, за мгновение до того, как палач выбьет из-под него опору. Ужас утопленника, в последнем вдохе пускающего в легкие холодную мутную воду.