Бреннан на секунду приостановил свое упорядоченное перемещение по комнате, которую предоставил своему гостю и новому члену клана, и взглянул на того, от которого зависело так много в предстоящем мероприятии. Крейван Фланахэн или, сейчас, Шон Митчелл, будто почувствовав интерес к своей персоне, вскинул глаза и вытянул, разминая, ноги. Он читал, читал, руководствуясь одному ему доступным принципом выбора. Вчера это был «Бунтующий человек»28, сегодня «Р.У.Р.»29, а завтра, быть может, это будет «Государство» или «Улисс». Отрадно было видеть, насколько одержимо человек, пришелец из совершенно чужого времени и социума, стремится влиться в здешнее общество, делая упор, в первую очередь, на культурную матрицу, как основу, без которой невозможно постичь прочие составляющие многоуровневой системы, зовущейся цивилизацией Земли. Жаль только, что множество людей, имеющих преимущество рождения в этом мире, преимуществом этим не пользуются, проводя свою невзрачную жизнь не поднимая головы, не осознавая всех красот и чудес, которыми полна окружающая реальность, подобно тем самым крестьянам-простолюдинам, о которых с едва скрываемым презрением отзывался Фланахэн… Бреннан поморщился — он начинал брюзжать, пока ещё только в мыслях, но отсюда рукой подать до жалоб на здоровье в разговорах с соседями-стариками… И Крейван ведь не без греха, всё оставшееся от чтения и сна время он проводит с этой малолеткой, Энн Флауэрс. Хотя, тут Дилан целиком и полностью вставал на сторону «молодых». Сердцу ведь и впрямь не прикажешь, в истинности этого житейского наблюдения Бреннан убедился на своём опыте, несколько лет назад, когда одним дождливым осенним утром за завтраком в неприметном (он и название-то уже позабыл) дублинском кафе познакомился с Нэнси Каванах. Знай он тогда, насколько сильно это знакомство изменит его жизнь — сделал бы что-нибудь по-другому? Да что вы?! Бреннан и сейчас, не раздумывая, отдал бы правую руку за одну лишь улыбку своей красавицы Нэнси, что уж говорить о том времени, когда его чувства были свежи, как крылья едва лишь выбравшейся из кокона бабочки… Влюбилась ли тогда в него Нэнси с той же страстью или просто поддалась порыву? Не использовала ли свои чары для вовлечения его, Дилана, в Игру? Ему, если честно, было всё равно, главное — он знал, что сейчас Нэнси счастлива с ним, и соображение это стирало в пыль все глупые вопросы и нелепые сомнения…

— Тебя гложут тревога и печаль, мой друг, оставляя место потаённой радости и отрадным воспоминаниям. — голос безликого всколыхнул полог тишины в комнате, от неожиданности Дилан сбился с шага. — Если требуется, я готов выслушать тебя.