Одежда, предмет за предметом, оказалась на стуле, а мы — под одеялом. Я гладила его разгоряченное тело, целовала в губы и с восторгом откликалась на ласку. Его ладони, сильные и нежные, бережно касались моей груди, живота, бедер. Каждое прикосновение отзывалось волной жара, распаляло, сводило с ума. Зря я боялась, что первая ночь запомнится болью — короткая вспышка не стоила упоминания. Куда важней были разделенное нами удовольствие, нега, которой стали наши объятия, одно на двоих волшебство, связавшее нас с мужем.

Эстас обнимал меня, укутал нас обоих, когда я положила голову ему на грудь.

— Я люблю тебя, Кэйтлин, — слова, которые я последнее время слышала часто, прозвучали музыкой.

— И я люблю тебя, Эстас, — ответила я, и мелодия нашей общей магии зазвучала правильно, полноценно.

Прижимаясь к любимому, нежась в его объятиях, я понимала, что знакомец сказал правду. У меня могла быть долгая и счастливая жизнь, и она начиналась сейчас.

Конец