— И я тоже смогу превращаться в волка? — недоверчиво уточнила она.

— Или в другое животное, — ответил муж. — Если ты попросишь госпожу Сэргелен, она тебе покажет, как это делается.

Конечно, Тэйка попросила прямо во время завтрака, чем очень удивила мэтра, еще не знавшего о такой особенности каганатских гостей. Он целыми днями пропадал в роще шамана, возвращался только к ужину, результатами своих изысканий со мной не делился и вообще почти не разговаривал. Как потом выяснилось, среди прочего он обнаружил отпечатки ауры Айна Хардона, бывшего одновременно и призраком, и нежитью. Мэтр пытался определить место захоронения столь необычной нежити. Разумеется, безуспешно. А вот с могилами предыдущих тел шамана мэтру повезло больше. Он их нашел и освятил на всякий случай.

Госпожа Сэргелен разрешила нам с мужем присутствовать при первом обращении Тэйки, а наиболее подходящим местом посчитала библиотеку. Я этому только радовалась — долго стоять и ходить я еще не могла, а в библиотеке были удобные кресла.

Напрасно я ждала чего-нибудь похожего на обряд познания. Каганатка, устроившаяся в кресле напротив меня, даже не достала свою трубку. Ее объяснение было коротким, простым и, главное, произнесенным на каганатском, который Тэйка еще плохо знала. У меня сложилось впечатление, что мэдлэгч говорила не с самой девочкой, а с ее даром. И он понял обращенные к нему слова на родном языке.

Тэйка тряхнула головой — девочка исчезла, а на светлом ковре стоял рысенок. Ошеломленный случившимся, плохо держащийся на лапах, хлопающий карими, как у Тэйки, глазами, рысенок. Эстас улыбнулся, встал на колени и поманил девочку. Она так неловко подошла, будто путалась в лапах, и, оказавшись рядом с отцом, снова превратилась в человека.

Эстас хвалил, я не скупилась на комплименты, Тэйка смеялась и обнимала папу.

— Попробуй еще, — велела пожилая мэдлэгч.

Второе и третье обращение прошли значительно проще, и чутье мне подсказывало, Тэйка не удержится и найдет возможность побегать по лесу в зверином облике.

Девочке не терпелось похвастать новым умением перед Ерденом и Джози, и Эстас, смеясь, отпустил ее.

— Думаю, вам очевидно, что с такими способностями итсенские учителя не сталкивались, — встретив взгляд мужа, начала госпожа Сэргелен. — Они придумают какой-нибудь ошейник, чтобы Тэйка не могла превращаться. Это сейчас рысенок маленький, но вырастет со временем. Это волшебство, часть сущности вашей дочери, в Итсене могут посчитать опасным.

Я знала, что так и будет, и с горечью представила на Тэйке блокирующий магию ошейник. Ни у меня, ни у Эстаса, севшего в свободное кресло рядом со мной, такие перспективы радости не вызвали. Муж помрачнел, поправил воротник.