Которую тот пожимает без лишних слов.
Мне вообще кажется, что все, что с Ландерстергом происходит рядом со мной, выключается рядом с другими. Сейчас я бы ни за что не сказала, что этот мужчина способен пальцами стирать дорожки слез с моих щек и прижимать к себе, но дело в том, что я знаю точно — он способен.
Хотя мне кажется, мои слезы выбили его из равновесия еще больше чем меня, и первые пару секунд (или сколько там ушло на принятие решения у дракона быстрого реагирования) Ландерстерг понятия не имел, что со мной делать. То есть в глазах его застыло выражение, которое я могла бы описать примерно так: «Подскажите, как это выключить».
Это — в смысле слезы. Меня тоже можно, а перезагрузить уже без воспоминаний о том, как он на меня смотрел в первые мгновения.
— Юргарн, на пару слов.
Отец кивает:
— Лаура, подождешь меня в гостиной?
— Разумеется, пап.
Мужчины скрываются в коридоре, и это тоже к лучшему. Я оставляю мергхандаров в холле и перебираюсь в гостиную (на автопилоте), потому что после всего случившегося мне нужна короткая передышка, и сейчас она у меня есть. Я сбрасываю пальто и сапожки и устраиваюсь на диване, подогнув под себя ноги.
Все, что в моей жизни происходит, происходит слишком быстро.
В частности, отношения с драконом, в которые я влетела как с ледяной горки в стену. То есть мне казалось, что в стену, а на самом деле… Я и хочу позволить себе что-то большее, и одновременно боюсь. Потому что не только Ландерстерг рядом с гипотетической невестой становится сам не свой, гипотетическая невеста рядом с ним тоже становится на себя не похожа.
Ну хорошо. Я это признала.
И что мне делать дальше?
Мы договорились, что он отвезет меня к отцу на время, пока будет в Айрлэнгер Харддарк, а во второй половине дня заберет, и мы вместе вернемся в резиденцию. Это все достаточно просто, если бы не одно «но».
Что дальше?
Судорожно вздохнув, достаю телефон и пишу сначала Рин:
Рин предсказуемо отвечает первой: