Так почему у них ничего не выходит? Нет… Аглая помотала головой. Он считает ее вещью. Отказался от нее. Ушел. Не в чарах дело. Да и не испытывает она тяги сделать какое-нибудь зло.

Уже знакомый внутренний голос противно пропищал: «А разве не ты хотела уничтожить все княжество? Разве не ты желала причинить оборотню такую боль, о которой он не забудет никогда?»

— Вот и все, госпожа. Вы готовы.

Аглая чуть не подпрыгнула от испуга. Абигель расправила на плечах Аглаи складки плаща.

— Я тоже часто думала про это… — Девушка выглядела необычайно задумчивой. — Что если они не хотят делать зло, а кто-то их заставляет? Но потом я вспоминаю об их злодеяниях. Они ведь не просто убивают людей или пытаются как-то нас использовать. Нет… Они совершают бессмысленное зло. Пытки просто ради удовольствия. Издевательства… Просто потому что им нравится видеть, как люди страдают. Нам нечего ответить на их чары, и они это знают. Так что, я думаю, нет, они не раскаиваются. И не хотят остановиться. Они упиваются своей силой, мерзкие твари.

Аглая закусила губу, с ужасом осознавая, что Абигель только что описала ее. Она ведь тоже наслаждалась силой и властью, причиняя Дамазы боль. А он все стерпел. И как бы она не твердила себе, что всего лишь пыталась ответить на его насилие, понимала, что испытывала удовольствие, причиняя ему боль.

Аглая не хотела чувствовать себя виноватой. Она поступила правильно. И точка. Не дала ему себя в обиду. Но вот как быть с Денешем и Василиной? Что делать с ведьмами? Она ведь даже не дала Дамазы рассказать, что ему известно.

И без его помощи ей не выстоять… Он ведь предупредил, что ведьмы что-то задумали…

Аглая бросила последний взгляд в зеркало. Еще пару часов назад оттуда на нее смотрела миловидная уверенная в себе княжна, способная получить все, что пожелает.

Сейчас же там пряталась бледная мрачная ворона, только прикидывающаяся человеком. Она осталась одна, потому что собственными руками прогнала того, кто хотел сделать ее своей.

— Идем!

Аглая кивнула Абигель, и та торопливо засеменила к дверям.

У выхода из крепости собрались уже почти все Невесты. Каждая выглядела так, будто собиралась минимум на свою свадьбу. Шикарные платья из дорогих тканей, расшитых сверкающим бисером, замысловатые прически с необычными заколками. Тяжелые, отороченные мехом плащи и обувь на фигурных каблучках, которые стучали по брусчатке.

В мужской одежде явились только трое: сама Аглая, леди Жермена, которая преобразилась в лихую разбойницу и еще одна девушка. Аглая не помнила, как ее звали, но это именно она была в команде Мадален. Она стояла поодаль и с мрачным видом рассматривала разодетых подруг.