— Зачем же ты привлек внимание их всех? — поинтересовался незнакомец в тунике у приятеля.

— Ты же сам ныл мне больше недели, что не на ком отработать новый прием, — угрюмым тоном ответил латник. — А вообще следует заканчивать со всем этим. Среди них нет того, кто нам нужен.

У героев сложилось впечатление, будто они здесь лишние. Герц не понимал, каким образом незнакомцы могут разделаться со всей этой сворой — ведь даже изрубленные мертвецы все еще были способны атаковать. Этот вопрос мучил мечника до того момента, пока не объявился третий.

Тощий брюнет с несимметричным лицом, крупными ушами и носом, большими губами, выказывавшими ухмылку, и округлыми серо-зелеными глазами. Его взгляд падал то на окружившую доспешника толпу мертвецов, то на музыкальный инструмент, который он держал в руках.

Звонкая серебряная лира издала легкую и расслабляющую мелодию. Плавно перебирая струны, парень наигрывал нечто, заставившее неживых остолбенеть. Как только они прекратили двигаться, латник прошептал что-то себе под нос, заставив клинок сиять еще ярче. Белый свет накрыл поляну теплой волной и испепелил неупокоенных.

Мироэн не мог поверить в то, с какой слаженностью эта троица расправилась с врагами.

— Выпендрежник… — нахмурив брови, пробормотал брюнет с катаной.

Армия нежити обратилась в прах, но гнилой смрад все еще витал в окрестностях. Стоявший в стороне музыкант закончил играть и подошел к своим товарищам. Он был одет в малиновый дублет со стальными наплечниками, плотно прилегающий к худому телу, темно-зеленый махровый кальсес и короткие туфли из лосиной кожи. Герц почему-то невзлюбил барда буквально с первого взгляда и думал, что тому для полноты образа шута не хватало шапки с бубенцами.

— Премного благодарен вам за помощь. Если бы не вы, то… — Мироэн вздрогнул от одной лишь мысли, что их могли разделать мертвецы.

— Брайан Лайт, — кратко произнес парень в доспехах, возвращая белый меч в ножны.

— Меня зовут Рохан, — представился мастер катаны.

— Интересное имя, — подметил Герц. — А этот, третий…. Он что, немой?

Компания обратила внимание на барда в дублете, который снова начал наигрывать мелодию на инструменте.

— Нет… Увлекся игрой, скажем так…

Ощутив на себе сверлящие взгляды, музыкант прервался.

— Доброй ночи, славные путники. Я Мэндокс, а это мои многоуважаемые друзья….

— Уже представились… — недовольным тоном произнес Брайан.

— Ты чего ругаешься? Не надо ругаться! Все же хорошо! Видишь, мы перебили всех этих костяных чудищ….

— Ты даже пальцем не шевельнул, — опрометчиво начал Рохан.