— И я тебя очень люблю…

Ее тело принимало меня, говорило вместо слов, подтверждая, что ее слова, правда. И взаимодействие наших тел не нужно было прерывать, чтобы наслаждаться прямым взором друг другу в глаза, когда мы оба предчувствовали момент, в котором растворимся друг в друге.

— Любимый… — простонала она в мои губы, впиваясь в мою спину ногтями. — Фаль…

Чем острее ощущались полосы от коготков мой женщины, тем ближе казалось завершение нашей чудесной возможности побыть вместе, как муж и жена, как должно быть на самом деле, а не вот так, тайком, на припорошенной сеном крыше амбара. Звучание ее стонов подо мной лишало разума. Эта девочка вся принадлежит мне, почему я должен позволять кому-то считать ее своей?

Мысль разозлила, магия внутри вспыхнула, как фитилек для розжига огня. Девочка тихо вскрикнула, когда я неосознанно жестче проник в ее нежное естество. Сразу же охладил свой пыл, но… широко распахнутые глаза любимой совсем не показали, что ей больно.

…Можно ли нам потерять бдительность ненадолго? Без задней мысли о конспирации, просто любить друг друга до изнеможения?

Есть ли внутри дроу зверь? Скорее, он есть внутри каждого мужчины, когда его любимая женщина так сладко мечется под ним. Не давая ей возможности опомниться, отвлечься, выверенными движениями развернул ее тело, сверху придавливая своим.

Упиваясь своей властью над ней, сжимая ее запястья руками, на краю опьяненного сознания я хотел, чтобы дракон видел нас. Видел, какая она в моих руках, чувственная, отзывчивая и нежная. Видел, что такая она только для меня. Я был ее первым мужчиной, и никто и никогда не узнает ее такой, какой знаю ее я.

Брат? Что ж, ладно. Только пусть этот брат знает, чья эта женщина.

Длинную юбку хотелось порвать, но, не теряя контакта с ее кожей, особых неудобств не возникло. Рваные толчки нас обоих сводили с ума. Не знаю, в какой момент огладил ее губы, но почти сразу ощутил движение горячего язычка, а вслед — острые зубки на собственном пальце.

Искусительница…

Спешно покинул ее тело, намереваясь продлить наши ощущения еще на чуть-чуть, хотя бы на немного… Тяжелое дыхание моей девочки выдавало в ней полную взаимность мне. Чуткость к каждому прикосновению, песни тел одной на двоих.

— Ты моя жена, Ая, — прошептал я в шею ей, прямо в мягкие спутанные волосы, касаться которых — отдельный вид удовольствия. — Не быть тебе принцессой. Ни чьей женой, кроме меня, ты не станешь, запомни.

Позволяя усаживать себя на мои бедра, девочка только ахнула, но взгляд не отвела. Соблазнительно улыбнулась, на что я поспешил сорвать дерзкий поцелуй, борясь с желанием заклеймить ее прямо здесь.