Айриэ сосредоточенно осмотрела тела, нащупывая остатки Запретной магии. И нашла, разумеется. Перехватила мрачный взгляд Кайнира и кивнула:

— Орминд. Похоже, мальчишки были его страховкой на всякий случай. Этакими живыми вместилищами силы. Он заранее навесил на мальчиков свои метки, а когда почувствовал, что его затронуло моим проклятием, попытался откупиться жизнями детей.

— Вы лжёте!.. — задыхаясь, повторила виконтесса, но её голос дрогнул от сомнения.

— В последнее время ваши дети плохо спали ночами? И часто болели? В последний месяц примерно, так? — почти утверждая, спросила драконна.

— Декады две приблизительно, — ответила мэора Эльдия и всхлипнула сухо, без слёз, обмякнув на стуле. — Неужели он мог?.. Я убью его своими руками!..

— Он уже мёртв. Только умирать будет примерно с декаду, — зло усмехнулась Айриэ. — Столько, сколько заслужил.

Вот же мразь… Орминда и двадцать «живых сосудов» не спасли бы. Драконье проклятие не отменишь, не обманешь и на другого не перекинешь. Мальчишки умерли совершенно зря.

— Капитан Тианжер, распорядитесь послать за Лунными жрицами, — приказал король. — Пусть проведут необходимые ритуалы и сожгут тела. Их и Альдарру.

Он был бледен и, кажется, еле сдерживался, чтобы не рычать от бессильной злости. Всё-таки эта семья ему не чужая, оттого и больно вдвойне… И ведь вряд ли он собирался быть суровым с этими детьми. Скорее всего, нашёл бы Эльдии подходящего, верного трону супруга и поручил бы воспитание младших Ниарасов ему. Король с детьми не воюет.

— Будет исполнено, ваше величество!

Кайнир кивнул и сказал:

— Мэора Эльдия, Тордис и Йоран будут последними из старого рода, кого похоронят в фамильном склепе. Тела остальных умерших преступников сожгут, а прах развеют по ветру. Мэора Эльдия, вы можете присутствовать на похоронах, а затем я повелеваю вам отправиться порталом в столичный особняк Файханасов вместе с мэорой Виллидой. Там вы будете дожидаться решения вашей участи. Впрочем, если граф Кальфарас согласен взять на себя ответственность за вас, то вы можете вернуться в родовое имение вашего отца.

— Благодарю за милость, ваше величество, — безжизненно произнесла эта некогда статная, величественная женщина, теперь словно бы съёжившаяся, поблёкшая и разом постаревшая на десяток лет. — Я уверена, отец согласится принять меня, так что я воспользуюсь вашим великодушным предложением и вернусь домой.

Поскольку её по-прежнему удерживали гвардейцы, виконтесса не могла встать и сделать положенный реверанс, ограничившись вежливым наклоном головы. Впрочем, короля соблюдение этикета волновало крайне мало.