Глаза Орминда были закрыты, лицо искажено от боли, фамильный высокий лоб покрыт крупными каплями пота, а скрюченные пальцы намертво вцепились в шерстяное одеяло, которым он был укрыт до пояса. Праздничная рубашка из когда-то белоснежного «паутинного» шёлка измялась и была покрыта пятнами грязи: герцогский наследник после произнесения проклятия повалился на землю вниз лицом. Он полусидел, тяжело навалившись спиной на подушки. Только когда вошёл Кайнир, Орминд открыл глаза.

— Что, явился полюбоваться на побеждённого? — неприятно улыбнулся он. Голос был хриплый и слабый, но яда в нём хватило бы на десятерых. — О, и наша магесса здесь, кто бы мог подумать! А я так надеялся, что милые кхайгаши или хотя бы мои зомби вас поцарапают. Но увидел на крепостной стене этого фантомного дракона и понял, что вы целы. Искренне сожалею, что мне не удалось вас убить, я об этом мечтал.

— Ничего страшного, не все мечты сбываются, — невозмутимо ответила Айриэ.

— Капитан, пожалуйста, оставьте нас и заберите своих людей, — отрывисто приказал король.

Охранники моментально вышли, но сам Динмор Тианжер медлил, опасаясь за короля, и магессе пришлось добавить:

— Я ручаюсь за безопасность его величества. Здесь ему ничего не грозит.

— Идите же, Тианжер! — нетерпеливо повторил Кайнир, и верный служака наконец подчинился.

— А жаль… что ты в безопасности, Кайнир, — чуть задыхаясь, проговорил Орминд: его тело сотрясала очередная судорога. — Тебя я тоже хотел убить…

— Зачем? — устало поинтересовался Кайнир, рассматривая сына герцога с каким-то странным выражением — отвращение пополам с брезгливой жалостью, невольной и непрошеной.

— Да какая теперь разница… Но я был бы лучшим королём, чем ты! — с вызовом ответил Орминд. — Ты слишком мягок и не умеешь по-настоящему пользоваться доставшейся тебе властью. Впрочем, это уже неважно…

— Ну, мне всё-таки интересно, почему доселе верный род вдруг начинает строить заговоры и мечтает занять мой трон, — жёстко усмехнулся король, на самом деле никакого веселья не испытывавший.

— У моего отца поинтересуйся, он тебе всё расскажет… в подробностях. А я не хочу.

Орминд чувствовал пронзительную боль всякий раз, как через его тело прокатывались силовые нити, запачканные грязной энергией узла. Наружу они выходили очищенными, подпитываясь жизненной силой человека. Это Орминду предстояло испытывать примерно декаду, пока его тело в буквальном смысле не истает. От него даже праха не останется. Вообще ничего.

Это Айриэннис и объяснила королю. Сам проклятый тоже вынужденно слушал — драконна не видела ни малейшего смысла скрывать что-нибудь. Это тоже — заслуженная кара.