В свое время Лир побывал во многих шкурах. Был он и альвом, и хуманом. Был нявом и даже джевеодан. Каждый раз парень испытывал совершенно разные ощущения, отличные от родных и одновременно похожих. А вот что испытывает Бездна, которая, по идее, пустота? Скоро узнаем. Главное потом — суметь вернуться. Парень чуть сжал теплую ладонь Хелены и успокаивающе улыбнулся. Ворону есть ради чего возвращаться. Впервые за долгую жизнь.

— Родовые клинки лучше оставить здесь, — произнес Азаон. — Если не хочешь потерять.

Лир огляделся. За своими мыслями парень и не заметил, как они пришли. До тонкой золотистой пленки, что создавали расположившиеся по периметру прорыва джевеодан, было рукой подать. Ворон мягко высвободил руку из хватки жены и отстегнул пояс с Пером и Когтем.

— Сохранишь их для меня? — посмотрел Лир в глаза Халена.

— Конечно, сын, — обретший молодость берсерк смотрел в ответ с уверенностью, которую не испытывал. — Можешь быть спокоен, они тебя дождутся.

— И мы дождемся, — прошептала Хелена. — Не задерживайся там.

— И в мыслях не было, моя хорошая, — парень ласково посмотрел на жену. — Ты и так слишком долго ждала.

— Вот, — Азаон развернул тряпичный сверток, который ему передала подозрительно тихая и почтительная Руавель.

В свертке дорогой ткани лежали джевеоданские клинки, с точностью повторяющие его родовые мечи. По золоту металла бегали искры. Царский подарок. И один-то меч из зачарованной небесной стали добыть — непосильная задача. А уж получить сразу пару, да еще и выкованных самими детьми звезд… Расщедрились старшие братья. Лир принял клинки и взвесил их в руках. Как родные сидят.

— Пора, — сказал Лир и тут же развел руки в стороны. Еще бросившуюся ему на шею жену порезать не хватало.

— Иди, — черные с золотом глаза любимой вновь наполнились слезами, а тонкие, но сильные руки выпустили Ворона из объятий.

Парень лишь кивнул и в пару шагов оказался на той стороне. Чуть постоял у самой границы. Хелена чувствовалась отсюда так, как будто стояла рядом, рука об руку. Это хорошо. Лир вдохнул полную грудь клубящейся тьмы и ничего не ощутил. А вот это уже не очень радует. Была надежда, что тьма — часть ронове. Но похоже, придется идти по сложному пути. Парень выпустил свои чувства на волю, глаза внутри прорыва помогали чуть менее чем никак. За спиной ощущались золотые искорки джевеодан, белые всполохи смертных и сдвоенный серебристый огонек жены и сына. А впереди мощно горел темным пламенем совершенно чуждый источник. Ронове знал, что по его сущность пришли. И предвкушающе ждал.