— Мы сами установили режимы в резервациях, создали управления, которые были вследствие названы Палладиумами. Создали Центр, где обучали тебя и других детей.

— Что? — Ника передёрнуло. Он снова вспомнил странных людей в форме, которые появлялись в Центре регулярно.

— Нам было необходимо, чтобы те, кто во время Столкновения были детьми и подростками забыли, кто они есть — они стали первыми в Центрах. Новые дети карантина попадали туда из-за внушения, что трейсеры — необходимость, чтобы выжить. Ты же не думаешь, что отрезанная от детства память следствие тренировок — только и всего?

— Я, — в голове Ника информация не укладывалась, роились вопросы, которые он никак не мог сформулировать.

— Всё, что нам было нужно — люди без сомнений, люди без памяти. Люди, уверенные в том, что весь мир разрушен. Большего не понадобилось. Единственное, что стало делать сложнее — наблюдать за подопечными.

— Вот отсюда поподробнее, — Ник снова сел на кушетку, уставившись в экран.

— Мы проводили исследования по модифицированию человека, с целью создания у наших потомков способностей, которые могли бы работать в разных областях науки и не только. Когда произошло то, что вы назвали Столкновением, мы потеряли нескольких подопечных и к тому же, кое-кто по имени Ричард Келлер лишил нас десятка подопытных женщин, что должны были родить экспериментальных детей на этой базе, — Морис замолчал, будто увидел, как изменилось лицо Ника.

— Моего отца звали Ричард, — выдохнул он.

— Да, именно. Твоя мать должна была родить тебя здесь, как и другие женщины. Но он смог вывести их отсюда. Мы искали вас, но потом начался конфликт и нам пришлось временно свернуть поиски. Мы нашли не всех, потому что после того, как всё было кончено, внутри нашей структуры нашлись шпионы, уничтожившие часть документов об экспериментах.

Морис замолчал. Ник почувствовал, будто кушетка под ним поплыла. Дыхания не хватало и сосредоточиться было очень сложно. Так вот, откуда у него такая выносливость и живучесть, вот почему он не истёк кровью и не умер тогда, когда волки почти разорвали его. Вот почему Фрауд говорил о том, что он не очень удачный «образец».

— Нами было принято решение, что все выжившие образцы — подопечные, будут находиться под нашим пристальным вниманием в естественной для них обстановке. Я могу назвать тебе имена тех, кто нам известен, но не сейчас…

Ник слегка махнул рукой, останавливая речь Мориса. Тошнота подкатывала к горлу. Осознание вползало в мозг медленно и уверенно — он и весь его мир всего лишь эксперимент, проект. Все смерти — напрасны, всё во что он верил — иллюзия. Он снова почувствовал то же самое, что и тогда, когда Тайлер рассказал о том, как и чем живёт Вэйвард. Он опустил голову, разглядывая пол.