— Что… там случилось, госпожа? — интересуюсь.
— Антер, — смеётся, — ну уж после сегодняшнего точно не госпожа.
Не могу понять, что она хочет этим сказать, паникую. Только не вздумай меня теперь продавать, пожалуйста, лучше я забуду то, что видел…
— Ты чего? — перестаёт улыбаться. Молчу, что я тебе скажу. Всё равно же на решение не повлияю.
— Антер? — настойчиво.
— Продавать будете? — спрашиваю.
— Почему?! — кажется, искренне удивлена. Ну тогда ладно, остальное ерунда. Хоть в подвале запри.
— Ну… «после сегодняшнего», — говорю. — Вам, наверное, неприятно…
— Хм, знаешь ли, если бы ты сейчас прикапывал в садике мой труп, было бы куда неприятнее.
— Всё настолько серьёзно? — пугаюсь.
— А ты как думаешь? Думаешь, я просто так не могла ни до кабины добраться, ни слово сказать? Развлекалась? Господи, Антер, ну почему, почему ты постоянно ожидаешь от меня… — отворачивается, выдыхает. — Ладно, — говорит, — не бери в голову.
— Это Уилла тебя? Отравить решила?
— Нет, расспросить, а потом сделать так, чтобы я всё забыла. Только у меня аллергическая реакция на некоторые препараты.
— О чём? — спрашиваю непослушными губами. Кажется, знаю, о чём.
— Да обо всём. Что я тут делаю, не слышала ли о малолетнем рабе… — смотрит внимательно, опускаю голову:
— Она знает?
— Нет, Антер, я же говорю, на меня не все препараты действуют, как положено. Я хоть и была слегка заторможена, но могла не говорить правду. Сказала, что ничего не слышала, и даже заинтересовалась, где можно себе достать.
Чёрт, что это она мне рассказывает?! Пытаюсь понять, о чём она вообще говорит, зачем ей малолетний раб?!
— В общем, не переживай, всё нормально, надеюсь, от нас с тобой отстанут. Если вдруг что — придерживаешься той же версии, как и договаривались.