— Зато живой, — Келла завела нехорошую привычку отвечать на мои мысли. Да, наверное. Неужели никого больше не удалось спасти? Телепатка же… Интересно, а бывают мужчины телепаты? — Я была подростком, Антер. Мне было четырнадцать.

Счастье, что удалось спасти его. Именно потому, что телепатка. Я видела, что они предпринимают, знала, что ищут, меня вызывали на допросы — помогать, читать мысли, выяснить, кто украл, куда спрятал. Охрану оставшихся усилили.

А потом, постепенно, избавились от всех, даже от тех, кто вполне соглашался сотрудничать. Я скрыла это место, вычистила координаты из всех баз, научила малыша делать ментальный щит, чтобы никто его даже случайно не прощупал.

Лишь несколько лет спустя рискнула взять ненадолго на поверхность — солнце им так же необходимо, как и нам. К тому времени, когда я обзавелась достаточным влиянием и возможностями, никого из далгнеров уже не осталось. И нет, среди мужчин телепатов не рождается, способность передаётся исключительно по женской линии. — Так это и есть главный секрет аристократок?

— Секрета как такового нет, есть скрытая информация. Я хотела, чтобы Тамалия поискала в определённом направлении. Подготовилась.

— К чему?

— Видишь ли, из-за конфликта с ними, — она кивнула на… существо, глаза которого горели ярким радужным светом и словно пониманием разговора, — наши предки, первые колонисты, оказались бесплодны вообще.

Лететь на Землю за помощью они не могли. Ещё бы, уничтожив целую цивилизацию! Уж им бы помогли. Келла прохладно улыбается, никак не привыкну, что она знает все мысли.

— Зато в их лабораториях тоже изучали людей, в том числе на генную совместимость, даже нашли какие-то точки соприкосновения. В частности, оружие, которое влияло на репродуктивные функции мужчин на уровне нуклеотидов.

Да, это были не «укусы». Защищались, наверное. Кажется, мои симпатии по- прежнему на стороне местных.

— Поэтому пришлось воспользоваться их наработками, а заодно и материалом. — Что, заменили какой-то ген? — спрашиваю. — Да, встроили в плазмиду ген, способствующий оплодотворению. Его пришлось взять у местных.

А чтобы не случилось перебоев — заблокировали любую возможность передачи изначальной, человеческой версии гена. Создали особую метку, специальную последовательность нуклеотидов, к которой прикрепили несколько специфических вирусных белков, слегка их видоизменив.

— Вирусных?

— Да, чтобы можно было активировать и деактивировать, никто ведь не знал, чем это всё может обернуться. На внешнюю менбрану тохохапндрии подобрали такой белок-рецептор, который при обнаружении определенного белка сперматозоида обеспечивал бы транспорт копии этой метки в ядерную ДНК и ее встраивание туда. Сразу после слияния спермотазоида и яйцеклетки сместе с дроблением запускается процесс копирования этой метки и встраивание ее, снова в виде плазмиды, в митохондриальную ДНК. Изначальный белок больше не распознается.