Атто поднялся, подхватил большой лук, направился к выходу, через плечо бросив:

– Схожу проверю башню. Мальчишку эти олухи прозевали, могут и других прозевать, если за ними не присматривать. Но я вам говорю, с этим пацаном что-то не так. Он слишком слабый, он не мог выжить в Чащобе.

Гуго, уставившись на меня оценивающе, сказал:

– Похоже, Гед, ты неплохо развиться успел, пока добирался. Я тебя помню совсем мелким, а сейчас ты почти не просматриваешься.

– Пришлось много чего поднимать, чтобы выжить, – ответил я. – Повезло, что там, внизу по Черноводке, много кайт и панцирников. На них и развивался.

– Это сколько же их надо выловить, чтобы хотя бы единичку ци выбить?

– Много. Но вы же знаете, я хороший рыбак.

– Так ты хорошо ловишь панцирников? – уточнил Девил.

– Да, – ответил я, и дабы повысить свою ценность, как специалиста, в глазах этого явно заинтересовавшегося человека, добавил: – Скоро сезон начнётся. Я очень торопился вернуться, потому что обещал господину Эшу наловить много панцирников.

– Ты похож на имперца. И говорок наш проскакивает. Южанин?

– Нет, я северянин. Но в роду был имперец.

Девил кивнул:

– Ладно, этого мальчишку можно отпустить. Ловцы панцирников нам пригодятся.

– Но господин Девил! – чуть не плача из-за спины отозвался Рурмис.

– Чего тебе?

– Мне ведь обещали, что про Татая никто не узнает. А этот пацан всё разболтает. Мне ведь здесь ещё жить. Я старался, я делал всё, как мне говорили. За что меня так?

– Ты о чём? – не понял Девил.

– Он о том, что этот мальчишка не должен ничего никому рассказать, – ответил за Рурмиса Гуго. И поморщившись, добавил: – И если так, лучше, чтобы никто не узнал о том, что он вообще возвращался. Скинуть со скалы, пока темно, и все по домам сидят.

– Нет! – воскликнул Рурмис. – Этот гадёныш умеет выживать на реке. Он выжил уже раз.

– На кол его посадить хочешь? – спросил Девил. – Ты в своём праве, ты заслужил. Как скажешь, так и поступим.