Утерев слёзы и несколько раз моргнув, Гелата вернулась в амбар. На улице совсем стемнело и вновь начал накрапывать дождь.

— Попрошайки, — заметил Эдгар, сидящий в дальнем углу и ещё не отошедший ко сну, как надеялась Гелата — здесь их много… всех не накормишь. Не нужно им привыкать к подачкам.

— Никто не просит привыкать, — отозвалась девушка, — но это продлит им жизнь, а чем больше времени, тем больше шансов придумать, как спастись.

— Они обычно попадают в рабство. Дети готовы работать за еду.

— Это прискорбно, — ответила Гелата равнодушно и уселась неподалёку. Ей не хотелось ни о чём говорить, поэтому она велела Эдгару ложиться спать и вскоре оба задремали на холодном пыльном полу. Так переждали ночь, а на следующий день хляби небесные разверзлись вновь, вынудив путников остаться внутри. Они коротали время, слушая, как капли бьют по ветхим доскам крыши, дремая, или перекидываясь фразами на отстранённые темы. От скуки Гелата расспросила Эдгара, откуда он и куда ехал. Из краткого рассказа она узнала, что юноша, если можно так считать, без роду и племени уже часть жизни потратил на воинскую службу, мечтая однажды заполучить титул рыцаря. Её это одновременно сконфузило и заставило испытать неприятнейшее чувство презрения.

— Ты веришь в справедливость? — в ходе рассказа поинтересовалась Гелата. — Веришь в достоинство и честь? Раз ты рыцарь…

— Я не рыцарь, я только… хотел им стать, — осторожно поправил её юноша, в душе уже отчаявшись на счёт этой несбывшейся надежды. — Я ещё юн и не так давно служу королевству. И да, я верю в справедливость, достоинство и честь.

— Судя по всему, ты ещё не видел жизни, поэтому склонен заблуждаться. Я расскажу тебе кое-что о рыцарях…о тех, к которым ты так стремишься, — девушка устроилась удобнее. — Совсем не так давно у меня на глазах умер человек. Это был хороший человек, хотя я его не знала. Я ничего о нём не знала, даже его имени. Помню только лицо… довольно грубое, щетинистое. А ещё у него был топор. Мужчина точно не знатный, не имеющий чина и звания. Он умер, подарив мне шанс… потому что рыцари надругались над моим телом. Я не сделала ничего дурного… шла восвояси, как вдруг меня схватили, повалили и… — Гелата выдержала краткую паузу, с досадой вспомнив о минувших происшествиях. — Меня бы убили в лесу, не окажись того человека рядом, а после, я непременно бы умерла, но спасение пришло от Энэйн. Разве можно говорить о справедливости, достоинстве и чести, насилуя слабую девушку, пьянствуя, грабя, делая всё, что вздумается дурной голове? Твой спутник был готов надругаться надо мной, а мне всего лишь нужна была помощь. Разве он не такой же омерзительный мужлан, как и те, от которых меня спас добрый случай? Разве это не зло, с которым нужно бороться? Или ты считаешь, что он был прав, а перед тобой сидит безнаказанный убийца?