— Как принцесса Хизер я давно мертва, а Хаара… ей без разницы, как выражаться. Мне бы новые мечи…

— А с этими что не так?

— Не видишь? Этот двуручный, а этот короткий. Неудобно. Я предпочла бы два одноручных, но там, где я их достала, выбирать не приходилось.

— Легко исправить.

— Действительно?

— Да, я ведь тебе уже говорил. Давай сюда и смотри.

Хаара положила оба клинка на траву перед Леоссаром, затем уселась рядом и стала наблюдать. Маг провёл ладонью над коротким мечом. Его лезвие слегка сузилось и вдруг стало вытягиваться.

— Каждая вещь состоит из энергии, а её можно видоизменять. Безобразное может стать красивым, несъедобное — съедобным.

— А я так смогу?

— Не думаю.

Хаара с жалостью и восхищением наблюдала за тем, как оба её несуразных меча превращались в удобные одноручные клинки. Воздух слегка разрядился, и от происходящей метаморфозы захватывало дух. Сталь ожила и, переливаясь всеми оттенками серебра, вылилась в то, что Леос пытался создать. Как только процесс завершился преобразованием рукоятей, девушка схватила их, отпрянула и покрутила в руках. Равновесие, стройность, изящность. Мечи сели в руках так удобно, будто бы были их составной частью.

— Отлично. Спасибо, Леоссар. Кто бы мог подумать, что ты так полезен. Можешь лечить, создавать предметы. Если все маги способны на это, то почему до сих пор не вы правите людьми?

— Во-первых, потому, что способны не все. Во-вторых, потому что история не знает удачных попыток. К моей глубочайше скорби вынужден признать, что маги разных кланов ненавидят друг друга также сильно, как всех нас ненавидите вы — люди.

— Я не испытываю ненависти к вашей расе.

— Не обманывайся, принцесса.

— Это правда. Не вижу причин, по которым я могла бы обрести такое чувство. Знаешь, Леоссар, я думаю, что есть злые маги, и есть злые люди. Кому-то нравится разрушать, а кому-то строить. Дело не в расовой принадлежности, а в том, что у нас в голове. Мы ведь можем сосуществовать в мире. Разве это плохо?

— Не можем, — с тоской отозвался маг. — Несмотря на то, что ты через многое прошла и многое увидела, есть вещи, о которых ты не имеешь понятия, и если ты однажды станешь королевой… думаю, поймёшь.

— Если я однажды стану королевой, Ревердас не будет прежним. Я уничтожу варварские законы, терзающие эту страну.

— Громкое обещание. Но одних слов будет недостаточно. Удачи тебе, принцесса.

Хааре показалось, что в голосе мага прозвучало сомнение. «Даже сейчас, — подумала она, — когда я опровергла его представления, когда вышла из Дэррад и обрела, то в теории невозможно, он сомневается во мне. Почему так? Почему все всегда сомневаются?» Она стиснула зубы и промолчала.