– Дитя, сегодня вечером мы оказываем тебе честь, провести чайную церемонию для нас…

Старуха улыбалась покровительственно – и было видно, что старалась изо всех сил, растягивая губы в непривычной для нее улыбке – отказаться от этой «чести» я не смогла и прошлый раз.

Звуки цитры и флейт наполнили воздух внезапно, и сад ожил – фонари засияли ярче, ветер стал теплее, воздух – слаще. Чужие чуткие пальцы касались струн так нежно и стремительно, что они могли бы играть в Имперской опере на равных с мастерами. Хотя, что ещё делать зимами в гареме, как не оттачивать мастерство?

Чайный столик и все принадлежности внесли слуги и разместили по центру – прямо напротив Рейны. Свой чай – я спросила, предвкушая отказ – старуха портить мне не разрешила – поэтому сбор был один из дорогих, южных, но – стандартный.

Я немного подвернула рукава, вспоминая, как изящно это делает Фей – Фей, браслеты сверкнули на свету – и привлекли сразу несколько острых и любопытных взглядов, и – начала.

Звуки цитры, пение редких ночных птиц, сладчайший воздух, напоенный запахами цветов, небесный купол звезд, едва слышный перезвон колокольчиков, когда кто – то шевелил ножкой, и… запах чая.

Блестяще.

Чайная церемония – то немногое, чему меня научил Таджо и считал, что у меня выходит – блестяще. Сотни попыток сделать так, чтобы его устроило, сотни ударов по пальцам, десятки разбитых пиал, и сотни вердиктов, вынесенных сухим безэмоциональным голосом.

Плохо. Горько. Слишком быстро. Слишком медленно. Изящнее. Передержала на два мгновения. Плавнее. Слишком горячо. Слишком остыло. Слишком мало. Слишком много. Пока не стало… блестяще.

Венчик чуть дрогнул в руке, когда я, отсчитывая в голове ритм, медленно перемешивала чаинки по кругу. Таджо учил меня церемонии на южный манер – неуловимые нюансы, знать которые может только тот, кто вырос среди песков.

Я не любила Шаха, и поэтому не любила чай. В качестве протеста – то, в чем заставляли разбираться, раздражало сильнее всего.