Когда у жреца появилась компания, он уже затеплил несколько лампад, а вместо камня под коленями покоились подушки. Тусклый свет масляных плошек выхватил из мрака собачью морду из черного базальта. В тяжелом от благовоний воздухе рубины и впрямь казались налитыми кровью глазами.

— По-твоему, это… — начал Воздающий, когда Каи вскинул руку, призывая его к молчанию. Отголоски произнесенных слов перекликались под потолком.

— Желтый бог воплотился в тебе, Шебет Хафрай! — Каи склонил голову в ритуальном приветствии, но Воздающий отмахнулся:

— Трепать языком ты мог и в другом месте!

— Это место для встречи, а не для разговора.

Каи говорил нарочито медленно, давая Хафраю услышать гуляющее по залу эхо. Наступила тишина, которую нарушало лишь сбивчивое дыхание второго жреца.

— Желтый бог воплотился в тебе, Каи Серис! — произнес тот и беглым жестом коснулся лба.

Так-то лучше. Каи позволил себе улыбнуться.

Воздающий всегда имел склонность к полноте, а в последние годы даже по храму передвигался на носилках. С одной стороны, назначать встречу здесь опасно. Хафрай не привык отрывать от подушек пухлый зад — довольно сопоставить, что он посетил Логово тогда же, когда здесь исполняет обязанности Каи. С другой же стороны… Есть ли иное место, вход в которое закрыт для всех, кроме высших жрецов? И в котором нет ходов, откуда их могут подслушать?

Воздающий уставился на протянутую руку.

— Мы оставим свет здесь, — терпеливо пояснил жрец.

Ладонь Хафрая оказалась холодной и влажной. Воздающий едва переваливался на коротких ножках, Каи буквально тащил его за собой.

Шли долго — пока каменные плиты не сменились земляным полом. Протянув руку, Каи нащупал покрытые штукатуркой стены. Жрец выпустил руку Воздающего, и тот недовольно засопел.

— Где мы?

Эхо молчало, оно осталось позади, в алтарном чертоге. На сей раз Каи ответил: