Неужели, это она?!

Ладно, сейчас это не так важно.

— Вы знаете, зачем я пришла? Как… как вас зовут?

— Имена мертвых давно забыты. — Девушка отложила еще несколько темных зернышек в сторону.

В избу проник бледный солнечный луч, непонятно как пробившийся сквозь пелену тумана. Он высветил крупинки, разбросанные по столу, и Марина поняла — это крошечные сверкающие кристаллики. Просто они были насыщенного фиолетового цвета, и едва отличимы от обычных зерен.

— Вы забыли свое имя?

Ох, ну и зачем она об этом спрашивает? У нее ведь есть конкретная цель.

Незнакомка снова внимательно посмотрела на нее и немного заторможенно моргнула:

— Не имеет значения, забыла я или нет. Если среди живых не остается никого, кто его помнил бы, это перестает быть важным.

Неужели, все ведьмы говорят загадками? В загадках Марина никогда не была сильна. Но никто ведь не запрещал попытаться? В конце концов, не просто же так она встретила именно эту ведьму? Теперь Марина была твердо уверена, что она имеет отношению к Радвану.

— Вы думаете, что среди живых нет никого, кто помнил бы вас и ваше имя?

— Ты же не об этом хотела спросить.

— Но спрашиваю именно это. — Марина опустилась на неудобный стул и прямо посмотрела в глаза незнакомки. — Я встретила вас, потому что… вы связаны с Радваном?

Вот что значит — «взгляд полыхает огнем». Теперь Марина узнала значение этого выражения в полной мере. Зеленые глаза горели ярче маяков в темноте. Полыхали колдовским огнем. Наверное, тем самым, на котором в средневековье сжигали несчастных женщин.

— Ты его знаешь?

Марина несмело кивнула:

— Немного.

На лице девушки отразились эмоции, которые Марина не могла разгадать. Кто же она? Неужели, все-таки мать? Но выглядит так молодо. Лет двадцать-двадцать пять. Может, сестра? Но они определенно родственники. То есть, когда-то были ими.

— Как он? Как мой мальчик? Он уже вырос… Он красивый? У него есть друзья? А любимая? Он нашел свою невесту?

Марина сглотнула вставший в горле ком. Мать… Это его мать. Должно быть она умерла очень молодой. Он потерял ее ребенком. Боже, как же это все ужасно.