— Наконец-то… — Ее посиневшие пальцы с поломанными ногтями коснулись края гроба, и крышка сама отъехала в сторону, падая на землю.

— Твою ж мать! — Маттиас едва успел отскочить, пока тяжелый камень не придавил ему ноги.

— Она здесь… — Радван вертел головой, явно ощущая чужое присутствие.

— Да, — Марина взглядом указала на место рядом с собой, — она здесь.

Собравшись с духом, она заглянула в гроб.

Сколько бы сегодня ни готовила, все равно оказалась не готова к тому, что увидела. Наверное, к такому вообще невозможно подготовиться.

Внутри, обмотанное истлевшими и потемневшими от времени тряпками, лежало тело. Были видны только ноги — обтянутые кожей кости, и часть обезображенного лица, скрытого широким покрывалом. Запястья и лодыжки обвивали потемневшие от времени кандалы.

Но самым удивительным был белоснежный венок, лежащий рядом. Цветы, из которых он был сплетен, казались едва срезанными. Они источали легкий приятный аромат, а по бархатистым на вид цветкам, стекали капельки влаги.

Призрак взвился в воздух, словно облако дыма.

— Остались еще двое… Найди их…

Она просто растворилась. Словно ее и не было. Превратилась в туман, который тут же развеял налетевший ветер.

Марина смотрела на то место, где только что видела призрака, и ощущала странную пустоту в сердце.

Все эти женщины хотели жить. Возможно, они мечтали о любви и семье. Или хотели путешествовать. Они все были разными. Со своими историями и целями. Но они хотели жить. И этой жизни их кто-то лишил. Жестоко. Мучительно. И расчетливо.

В груди что-то сжалось. Господи, да что с ней?.. Как будто, они была одной из этих несчастных ведьм. Думала, что все впереди, а на деле у нее не было даже часа.

— Грузим?

Марина вздрогнула. Борис расстегивал черный мешок, от одного вида которого на душе становилось муторно.

Дагмар с Маттиасом осторожно подняли останки и уложили в мешок.

Марина потянулась к венку:

— Его тоже нужно взять.

Поморщившись, Маттиас вытащил венок: