— И зачем мне эти земли?

— Так они денег стоят. По рыночным ценам на двадцать миллионов рублей потянут!

— Хомяков, ты упускаешь небольшую деталь — теперь Малые мхи закрытая деревня. Землю эту никому не продать и в аренду не сдать. Сколько там гектаров?

— Чуть боле пятисот гектаров, — стирая со лба пот, пробормотал Хомяков.

— И что ты мне предлагаешь, самому пятьсот гектаров пахать? — усмехнулся Карпов.

— Ну это… — поник бывший председатель, не зная, что сказать.

— Ладно, допустим, землю я возьму, — Карпов говорил так, будто глава эльфийского дома снизошёл до милости к нищему бродяге. — Каких-то копеек она стоит. И если по бумагам всё будет так, чтобы комар носа не подточил…

— Не сомневайтесь, товарищ офицер, — в глазах Хомякова появилась надежда. — Всё будет в лучшем виде! Мол, я забыл компенсацию за пай выплатить, запамятовал на старости лет, оттого возмещаю сейчас натурой. А поскольку цена на землю сильно упала, то вот, будьте любезны взять пятьсот гектаров.

— Но ты же понимаешь, Хомяков, что это всего лишь компенсация за потраченные нервы? А как быть с тем, что я, рискуя головой и должностью, прикрою тебя от уголовной статьи?

— Э-п-п-п…

Бывший председатель стал хлопать ртом, напоминая выуженного из реки карпа. Глазки у него оказались не такими уж и маленькими, с пятак размером. И где только прятал такие большие зенки?

Хитро улыбаясь, Карпов продолжил:

— А может, мне припомнить, кто в колхозе хорошие инструменты спёр и нам для ремонта оставил всякий хлам? Вспомнить, по чьей вине я стал инвалидом?!

Хомяков сжался от ужаса, стараясь казаться меньше, что с его тушей мамонта было проблематично. А Карпов продолжал морально давить с откровенным намеком:

— Помнится, кое-кто любил списывать новую технику и выкупать её под видом металлолома.