Она положила скорлупу на предварительно расстеленную полиэтиленовую пленку, а Игорь несколько раз щелкнул затвором фотоаппарата. После этого Настя упаковала вещдок в герметичный пакет и вновь нырнула в мусорную корзину.

— Ого! Ты посмотри, чем научные сотрудники питаются! Упаковка из-под мраморной говядины.

Пару раз щелкнув затвором камеры, Игорь обратил внимание на электрическую плиту.

— Так, тут грязная сковорода. На ней, судя по всему, жарили мясо и яичницу. Настя, упакуй вещдок.

— А ничего, что я в мусоре копаюсь? — с нажимом произнесла девушка.

— Ладно, я сам.

Игорь аккуратно поместил сковороду в большой пакет и закрыл застёжку. Затем он подошел к столу и кончиками пальчиков приподнял большую кружку. Понюхав, он вынес вердикт:

— Кофе с коньяком. Буржуй!

— Почему буржуй? — решила защитить незнакомого учёного Настя. — У человека выходной, имеет право.

— Пить с утра могут себе позволить либо аристократы, либо дегенераты. Что-то я не припомню, чтобы наш учёный был князем. Тем более всех аристо в семнадцатом году того… А вечером ему на свидание идти… нужно было. Точнее, не нужно. Если бы он не пошел, то мы бы сейчас тут не копались.

— Ну да, — сложила губки бантиком Настя. — Пить перед свиданием — свинство! Совсем он свою девушку не уважал.

— Не филонь. Что там дальше?

Девушка грустно вздохнула и вновь запустила руку в мусорную корзину. Оттуда она извлекла тёмную и неприятно пахнущую банановую кожуру.