В затылке неприятно кольнуло, и по позвоночнику пробежал холодок, словно в комнате был невидимый посторонний и следил за каждым ее движением. Это было ложным ощущением: разумеется, в номере не могло быть никого постороннего! Здесь даже спрятаться негде, все двери закрыты! Бояться нечего: по коридору ходят горничные, смеются, переговариваются с постояльцами — радостные и возбужденные гости готовятся к отъезду!

Аннет огляделась — пусто — и мысленно упрекнула себя за расшатанные нервы. А затем услышала за спиной чужое дыхание.

Она повернулась на каблуках, к ней метнулась черная тень. Единственное, что успела — выбросить вперед правую руку с сумочкой, защищая голову, но это не помогло. Одна чужая ладонь крепко сжала ей горло, другая облепила рот и нос влажной, гадкой тряпкой. Аннет непроизвольно всхлипнула, в ноздри потек отвратительный запах. Мир закружился, заплясал, потом померк.

Аннет тонула в ледяной проруби, чувствуя, что погружается все глубже. Грудь давило, воздух заканчивался в легких. Потом ее толчком выбросило наверх; она торопливо задышала и вернулась в реальный мир. Несколько мгновений лежала неподвижно, пока не осознала, что находится не в океане, не в озере, и даже не в луже; однако место, где она очутилась, было лишь немногим приятнее.

Стараясь не поднимать головы, Аннет приоткрыла веки, прислушалась к собственным ощущениям, а затем осторожно скосила глаза. По итогам наблюдений удалось сделать кое-какие выводы.

Итак, она лежит на каменном полу на куче тряпья. Помаргивающая лампочка освещает потрескавшийся потолок, ржавые остовы кроватей и лохмотья паутины. За пределами круга света смыкается темнота. Здесь холодно и сыро. Щерится темный провал — печь или камин. Похоже на подвал, куда стащили всякую рухлядь.

Стиснула зубы, покрутилась и сумела кое-как принять вертикальное положение. Сделать это было непросто, потому что руки не слушались. Во рту стоял тошнотворно-сладкий вкус с примесью ацетона; он-то и помог Аннет вспомнить, что произошло. На нее напали в ее собственном номере! Злоумышленник появился словно ниоткуда. Он накинулся на нее сзади и прижал к лицу тряпку, пропитанную какой-то гадостью. А затем притащил ее сюда. Кстати, сюда — это куда? Где она вообще находится? И как негодяю удалось вывести ее из гостиницы, не привлекая внимания? Или она сидит в подвале «Заводного купидона»?

Аннет решила поразмышлять об этом позже; теперь ее волновали более серьезные вещи. Например, как дать деру, пока не вернулся преступник.

Она опустилась на тряпки и прислушалась. Сначала в тишине раздавалось лишь монотонное потрескивание лампочки, но потом донесся шорох и шаги. Накатил липкий страх и вытеснил все мысли кроме одной: преступник здесь, рядом! К ней кто-то приближался, и, судя по шагам — тяжелым, уверенным, — этот кто-то не был ее спасителем. Этот кто-то обладал немалым весом, но был проворен и силен. Среди ее недавних знакомых имелся человек, к которому прекрасно подходили все эти характеристики.