На подлокотнике под правой рукой у оракула лежала грифельная доска. Пальцы сжимали остро наточенный стилус. В левой руке четки с крупными рубиновыми бусинами.

На фарфоровом животике в распахнутом халате виднелась скважина, из которой торчал золотой ключ.

— Попросим оракула предсказать нам судьбу? — спросил Максимилиан. — Вдруг он посоветует что-то стоящее.

— Давай!

Она бесстрашно взялась за ключ и несколько раз повернула. Автоматон загудел, мелко затряс головой. Из-под маски выскользнула длинная сколопендра и, извиваясь, утекла под ворот халата. Аннет содрогнулась.

Изящные пальцы оракула быстро задвигались, заскрипел грифель, и от этого звука по коже продрал мороз и заныли зубы. Аннет и Максимилиан затаив дыхание следили, как на доске появлялись витиеватые буквы и складывались в слова. Что поведает оракул, молчавший долгие столетия? Какую удивительную тайну он откроет? Предскажет победу или смерть?

Автоматон вывел пару строк четким почерком и замер, не прекращая трясти головой.

— Ну-ка, что он начертал?

Аннет, преодолев страх, зашла со стороны, нагнулась к доске и, запинаясь, прочитала:

— О дева дивная, готов тебя в стихах воспеть, дозволь лишь… перси юные твои узреть.

Она перевела растерянный взгляд на мумию Жакемара. Ей показалось, или неугомонный труп стал улыбаться еще более ехидно?

— Старый блудодей! — гневно выпалила она. — Делал автоматонов себе под стать! Этот драгоценный болван хочет, чтобы я… чтобы я показала ему…

Аннет вспыхнула и быстро запахнула ворот блузки.

— Он хочет, чтобы я свернул ему его механическую челюсть! — внушительно проговорил Максимилиан, сжал кулак и сунул его под нос невозмутимому оракулу. Затем усмехнулся собственному порыву и успокоился.

— Попробуем еще раз. Вам, господин оракул, стоит постараться и дать нам хорошее пророчество, если не хотите превратиться в груду железяк. На этот раз позвольте мне покрутить ваш ключик…

Максимилиан скорчил зверскую гримасу, взялся за ключ и завел пружину резким движением, каким палач ввинчивает в тело осужденного орудие пытки. Тут даже самому тупому механическому болвану стало бы ясно, что шутки кончились.

Рука автоматона вновь пришла в движение. Грифель двигался чуть быстрее, словно оракул и впрямь испугался угрозы и стремился поскорее отделаться от недовольного клиента. Когда он закончил, потрясенные Аннет и Максимилиан увидели на доске несколько слов, написанных лесенкой, одно под другим:

«Крутись!

Вертись!

Сквозь камни!