- Мы больше не хотим сидеть взаперти!

- Долой самоизоляцию!

- Лучше погибнуть в бою, чем сгнить в заточении!

Белый приусад бурлил народом. Тысячи молодых эльфов третий день скандировали лозунги. Требовали снять магическую защиту. Этот гигантский колпак, вот уже восемьдесят лет накрывающий Тирнаглиаль.

Громче всех горланил юный принц Хасталладар. Сын короля Стегтанея, внук короля Истремба, он едва-едва перевалил за первое столетие, и в его жилах кипела зеленая кровь. Престарелый монарх с опаской глядел на самого младшего из сыновей – поздний ребенок, тот родился совсем чахлым и выжил лишь благодаря живительным чарам.

Но и волшебный дар в нем оказался нешуточным. Принц Хасталладар преуспевал во всем, за что брался. Не было ему равных в кругу клинков, и он мог подстрелить птицу на другом конце леса. Его глаза светились от маны, а другие эльфы заглядывали юноше в рот. Прирожденный лидер, он желал вести в бой легионы, желал раздвинуть границы королевства на весь континент.

Но он был заперт под колпаком – и бушевал от бессилия. Вокруг него сформировалось мощное ядро, настоящее движение желающих свободы. Желающих выйти из осады, сломать чародейские стены – и всей эльфийской силой ударить по демонам и Всерушителям!

Удивительно мощный тогда удалось сотворить ритуал. Когда на помощь Таштарагису пришел Паргорон, когда пали титаны и погиб Аэтернус, когда сбежали феи и переметнулись кобрины, король Стегтаней принял единственно возможное решение. Одиннадцать лет войны сильно проредили эльфийских чародеев, но их оставалось еще достаточно.

И в качестве последнего средства был сотворен Купол. Незримая крепостная стена, о которую разбил кулаки Таштарагис. Даже демонам Паргорона не удалось ее преодолеть.

Под ее защитой эльфы прожили восемьдесят лет. В спокойствии и безопасности. Весь остальной мир покрыт льдом и медленно умирает под властью чудовищ, но в Тирнаглиале по-прежнему распускаются цветы и щебечут птицы.

И эльфы устали от такой жизни.

Особенно новое поколение. Те, что во время войны были детьми или вовсе родились уже здесь, под куполом. Не видевшие воочию Всерушителей, не слышавшие грохота их шагов, не знавшие ужаса, что вселяют они в сердца.

Им просто хотелось выйти на свободу. Либо победить, либо пасть в бою.

- Это все бесполезно, - тихо сказала Хасталладару Зариния. – Твой отец стал слишком стар и робок. Он не прислушается.

- Вероятно, так, - мрачно ответил принц, глядя на расходящихся юношей и девушек.

Король и старейшины не трогали бунтующую молодежь. Позволяли кричать и протестовать, сколько душе угодно. Но это были вопли в пустоту, за ними ничего не следовало – и в конце концов накал ослабевал.