Путы упали с рук и ног Елизара, и одновременно в зале зажёгся свет. Лётчик на секунду зажмурился, а когда открыл глаза, даже забыл про кляп во рту. Зал был полон каких-то звероподобных косматых фигур, в которых действительно трудно было признать людей. Они тоже были ослеплены ярким светом, подслеповато моргали, тёрли глаза и мотали головами. И всё же все они вскоре пришли в себя, и уставились на Елизара и Мэгги с выражением свирепой ненависти!

Елизар не сразу понял, почему они не набрасываются, а только рычат и размахивают руками. Оказывается, ноги каждого такого существа были закованы в подобие тяжеленных чугунных башмаков, связанных между собой короткой цепью. Передвигаться в этой обуви, было крайне непросто. Можно было делать только маленькие шажки, прикладывая максимум усилий, чтобы переставлять каждую ногу.

Елизар оглянулся на Мэгги. Его спутница оставалась привязанной к креслу толстыми верёвками, которые кто-то намотал в количестве вдесятеро превышающем необходимое. Парень бросился было развязывать каменные узлы этих канатов, но Мэгги замычала и замотала головой, явно давая понять, чтобы он этого не делал. Она показывала ему на что-то полными тревоги глазами, призывая к чему-то и пытаясь обратить на что-то его внимание.

Елизар послушался, и сделал это вовремя и с умом. Он не оглянулся, а бросил взгляд из-под руки, что сэкономило ему полсекунды. В тот же миг его локоть врезался в нос урода, занёсшего над его головой кулачищи обезьяньего размера. Видимая медлительность врагов, едва не сыграла с лётчиком злую шутку. Оказывается, они были способны внезапно появиться за спиной, и тут же пустить в ход свои длинные руки с великолепно развитыми мускулами.

Удар Елизара попал в цель – противник, едва не заставший его врасплох, с коротким криком опрокинулся навзничь и схватился за разбитое лицо. При этом он налетел на стоявшего сзади такого же косматого типа, тот яростно взревел и тут же свернул своему товарищу голову, после чего отбросил тело, как мешок с мусором. В труп немедленно вцепились ещё несколько человекоподобных зверей, и через пару секунд в зале, где любой звук многократно усиливался, раздалось смачное чавканье и хруст костей!

Опешивший от такого зрелища Елизар, снова чуть не пропустил удар, на сей раз нацеленный в корпус. Всё же он был неплохим спортсменом, а жизнь, которую ему пришлось вести в последнее время, не располагала к набору лишнего веса. Поэтому он успел выгнуться дугой, и растопыренные толстые пальцы с громадными кривыми ногтями лишь распороли рубаху, которую ему дали вместо одежды, оставленной на берегу озера. Лётчик вдруг понял, что, промедли он ещё немного, и эта лапа вскрыла бы ему живот и вырвала бы внутренности.