— Надеюсь, здесь нет блох, — произнесла Кэтриона, заглядывая под подушку.

Постоялый двор выглядел не слишком чистым, хозяйка отвела их в одну из комнат в задней части дома. Кособокая дверь не запиралась, а внутри была только кровать с тюфяком и подушками и три грубо сделанных стула.

— Будем караулить по очереди? — спросил Рикард, разглядывая улицу в приоткрытое окно.

— Ты что, снова собрался спать в моей комнате? — удивилась Кэтриона. — И как, ты думаешь, посмотрят на это Туры?

— А ты скажешь, что в Зафарине так принято, — он бросил сумки в угол и стал разбирать вещи. — Или ты хочешь остаться на ночь совсем без охраны? Окна вон, видишь, выходят на пустырь — мало ли какой паук заберется…

— Будешь спать у порога, я тюфяком поделюсь, — хмыкнула она. — Именно так принято в Зафарине… как я думаю.

— Премного благодарен, миледи!

— Ты сам решил назваться псом, так что не жалуйся!

— Бросить раненого спать на полу — очень милосердно!

— Лучше скажи, позволить подлецу и лжецу остаться живым…

— Ты опять за своё?

— Я ведь пока не услышала обратного, — Кэтриона увидела среди его вещей маленькую доску, расчерченную квадратами, и спросила удивленно, — ты играешь в шатрандж?

— Играю, а что?

Рикард обернулся, держа в руках сложенную пополам доску, и добавил, глядя на её лукавую усмешку:

— И ты, как я догадываюсь, тоже пытаешься играть?

— Пытаюсь? Пожалуй…

— Так и повод есть, на что сыграем? — он окинул её взглядом с ног до головы. — Можно на раздевание?

— Пфф! — рассмеялась Кэтриона. — Я уже видела тебя голым и, надо сказать, ничего впечатляющего. А ты сказал, что я слишком тощая, недостаточно женственная и вообще я тебе даже не нравлюсь, так что не будем себя мучить тем, что нам не нравится.

— Пожалуй, что так, — Рикард усмехнулся в ответ, — тогда сыграем на правду? Ты же хотела, чтобы я всё тебе рассказал, ну так вот, будем отвечать на вопрос за каждую потерянную фигуру. Идёт?

— Все-таки ты мошенник, Рикард Адаланс, правду обещал рассказать мне ты, а вот я таких обещаний не давала.