Он покинул ашуманский квартал, медленно ехал по улицам, раздумывая над тем, как странно всё оказалось. У него ещё остались вопросы, но ответы на них могла дать только Адриана. Но теперь он понял многое.
Почему не умер от змеиного яда — ведь в нём текла кровь ашуманской жрицы, заклинательницы змей. Он понял, как создал связь с Иррис — Салавар тоже умел это делать когда-то давно, но потом, вместе с Искрой утратил такую способность.
Единственное, чего он пока не понял — это роли Гасьярда во всей этой истории, и он решил разобраться в этом позже, а сейчас у него оставалось ещё одно дело.
Он заехал к ювелиру, работавшему на дом Драго, и купил кольцо, немало удивив своим выбором пожилого зафаринца.
Сапфиры в семье Драго покупали редко. Но Альберт лишь усмехнулся на осторожный вопрос о том, с чем связан такой выбор, и промолчал.
Дневник Людвига и рассказ Шианы заставил его увидеть всё в другом свете. Как много глупых ошибок совершили они все. И какую непомерную цену заплатили. Кто из них был счастлив хоть немного? Салавар? Адриана? Регина? Людвиг? Их дети?
Никто.
И он больше не собирался тянуть со своим предложением. Он думал, что Боги наказывают его, послав ему эту женщину. Нет. Боги его благословили, дав ему то, чего лишили его родителей. А он просто идиот, и дальше носа своего не видел. Как же он раскаивался сейчас за то, что наговорил Иррис сегодня в библиотеке!
Они могут просто любить друг друга, как не смогли их родители. Могут быть просто счастливы, для этого нет преград. И это всё исправит. Он должен просто сказать ей об этом. Он должен был сказать это ещё сегодня утром.
— Джарт Альберт! Джарт Альберт! — Армана бросилась навстречу, едва его завидев. — Погодите! Мне надо кое-что вам сказать!
— Что? Я тороплюсь. Что-то с Цинтой?
— Нет! Нет! Слава Богам! Всё с ним хорошо!
— Говори быстрей, я опаздываю, — Альберт взялся за ручку двери ведущей в Красный Зал.
— Джарт Себастьян просил дождаться вас здесь и передать так, чтобы никто не слышал.
— Что предать? — глаза Альберта впились в служанку.
— Чтобы вы ни при каких обстоятельствах не пили за обедом вина. Так он сказал.
— А что ещё он сказал? — тихо спросил Альберт.
— Только это. Не пить вина. Вот.