— Я слышу, Дюбрайн.
— Я люблю тебя. Что бы ни случилось. Как бы это ни было неправильно, что бы кто об этом ни думал. Я люблю тебя, и ты нужен мне. Живым. Рядом. Вместе.
— А ты нужен мне, Дюбрайн. Живым и в здравом рассудке. Это важнее, чем единение. Важнее, чем моя жизнь. Важнее всего. Может быть, завтра я пожалею о том, что второй раз отказал тебе, но сейчас я не могу иначе. Если ты сойдешь с ума, как это было со светлыми во времена Черного Бунта, я сойду с ума вместе с тобой. И кто тогда нас остановит, а, Магбезопасность?
— Злые боги, какой же ты зануда, Бастерхази! Ладно. Завтра. Ты обещал!
— Я клянусь тебе, Дюбрайн, больше я не откажу тебе. Никогда. Все, что ты пожелаешь, по первому твоему слову. Видят Двуединые.
Дайм ошарашенно покачал головой, впитывая кожей отзвуки Света и Тьмы, услышавших и принявших все, что им предназначалось.
— Ты сумасшедший, Роне. Давать такие клятвы!
— Я доверяю тебе, Дайм. Лучше поздно, чем никогда, правда же?
— Правда. Что ж… раз ты обещал, идем наконец-то в город. Надеюсь, за пятнадцать лет гномы не поменяли меню. Я тоже хочу сегодняшний день как есть. Для нас двоих.
— Спасибо, мой свет, — улыбнулся Роне.
А Дайму показалось, что седины в его волосах стало меньше. И правильно. Нечего чувствовать себя стариком. Восемьдесят лет для шера-дуо — юность.
И вообще. Один день счастья — это же совсем немного. Ничего страшного за этот день не случится. А завтра… Вот доживем — тогда и будем думать. Завтра.
Глава 29. Эта горькая победа
Глава 29. Эта горькая победа
— Их величество желают видеть ваше высочество за завтраком, — торжественно сообщил барон Уго. — Завтрак начнется в девять утра.
Что ж. В дрожащей тишине башни Заката, новых покоев Шуалейды, даже барон Уго был кстати.
— Благодарю, барон. Я буду.