Все-таки, подумывал он о том, что придется ему отсюда бежать. А бежать лучше было с деньгами. А господа все сидели и сидели, все просили вернуть золото, все спрашивали, куда он его дел. Волков говорил, что отдал его архитектору, что замок собирается строить.

Что в такой лачуге, он обвел рукой свое жилище, жена его, дочь графа, жить не желает. А на мысе, который огибает река Марта с двух сторон, как раз хорошее место для замка. А приезжие купцы и банкиры спрашивали его, кто тот архитектор, да давал ли он расписку, что взял деньги, да где та расписка, да можно ли ее посмотреть. А кавалер говорил им, что расписки он не брал, а лучше им посмотреть, какие он построил амбары у реки и как они полны сейчас. И что, может, им подумать надо про то, что бы построить от города до его Амбаров дорогу, так как неплохо бы было возить товары к реке. Вон, как купцы из Фринланада по реке плавают, чуть не через день баржа вниз плывет, до самого Хоккенхайма. Чем же хуже товары из Малена, чем товары из Эвельрата. Купцы и банкиры заметно раздражались, но Волков отдать деньги все равно отказывался. Нет уж, ему эти деньги очень кстати могут быть. Обед уже был, жена злая уже наверх себе обед потребовала. А они все сидели и рядились с ним. Наседали, а он говорил, что злятся они зря, так как договор, что подписывали и он, и они, кавалер не нарушает. В общем, пока не сказал он им, что время уже за полдень пошло давно и что засветло они в город могут не поспеть, они не уезжали. А когда уехали, так он вздохнул облегченно, потребовал обед у слуг, а у брата Ипполита отвар от головной боли.

Глава 40

Глава 40

Бригитт Ланге носила браслет напоказ, больше золотых украшений у нее не было, у нее вообще было их не много. А еще когда никто не видел, она выразительно смотрела на кавалера, как бы говоря ему: «У меня есть, что сказать».

Обычно это были всякие мелочи про Элеонору, о которых Бригитт с радостью и тайком стала ему рассказывать. Мелочи. Такие мелочи не могли убедить его, что она и правду стала ему другом. Она ведь могла и хитрить, делать вид, что следит за его женой, а сама быть с ней в сговоре. Она запросто рассказала, сколько Элеонора лет была влюблена в Шауберга. Что тот просил ее руки у графа, и старый граф колебался, а молодой граф, хоть и было ему тогда совсем немного лет, так воспротивился. Полагая, что найдет сестре лучшую партию.

После этого, Волков еще больше возненавидел Теодора Иоганна Девятого графа фон Малена. А потом Бригитт рассказала, что Элеонора два года назад так и вовсе забеременела от Шауберга, и как тот не молил ему родить ребенка, рожать побоялась. А ездила с Бригитт к местной ведьме. Та давала графской дочери страшный настой и та, как девка крестьянская, валялась в грязи и рвоте в доме ведьмы на полу, каталась и билась, пока плод из нее кровью не вышел. Волков все это слушал внимательно, хоть и знал, что после каждого такого рассказа будет наливаться ненавистью на целый день. И злобой своей будет отравлять все вокруг. Все время думая, что жена беременна от Шауберга. И когда такая мысль его касалась, так сразу вспоминал он об оружейном ящике. А глупая жена его, словно не замечая, что с ним творится, еще и колкости ему говорила. Публично, и перед офицерами, и перед людьми несогласие свое выпячивала, гордыню глупую. Волков спрашивал у Бригитт каждый день, когда та проходила мимо: «Беременна?»