— Подлые твари.

— Разумеется, я ответил отказом.

— Почему?

— Первый момент. Этот союз был бы не вечным. Пускай пройдет десять, сто лет, потом нурийцам потребуются новые земли, новые рабы. И к тому моменту их держава станет намного мощнее, чем сейчас. Второй момент. Мне категорически не хочется скармливать миллионы людей этим любителям эмульсии. Может я злодей, убийца, чудовище, но с определенными стандартами.

— Ого, оказывается, у великого Кеоцикаля имеется совесть.

— Тут есть и рациональная сторона. Каждый обращенный в их веру человек — это плюс один боец в нурийской армии. Сколько в общем проживает народу в Верхней Романии, Саварии, Нарбонии, Ал Могуне, Адрии?

— Миллионов двадцать два… двадцать три, — протянул Ундолим. — Последняя перипись проводилась четыре десятка лет назад.

— Допустим, половину нурийцы перебьют, останется половина, из них каждого десятого поставят в строй. Что получим? Миллион рыл. А знаешь, сколько Ацтлан может выставить вместе с зомби?

— Полмиллиона.

— Где-то так.

— Нурийцам нужно есть, пить спать, а нежити нет. К тому же вы способны восполнять потери за счет врага.

— Ты чем слушал, когда Виктория лекции читала об армии культа? Трупы мутантов не поддаются воскрешению. То ли какая-то наложенная защита, то ли влияние эмульсии. Без досконального изучения не разберешь.

— У нас хватает захоронений обычных людей. В условиях тотальной войны мы даже закроем глаза на их осквернение.

Кирилл покачал головой.

— Боюсь, ты до сих пор не до конца осознаешь степень угрозы, Ундолим. Во времена ванаров любителей эмульсии удалось победить с огромным трудом, с помощью целого пантеона Вечных. А мы сильно уступаем им в могуществе.

«Наверное, зря Сохсара прибил. Он бы хоть советом помог».

— Хочешь сказать, мы обязательно проиграем?

— Я хочу сказать, что не гарантирую нашей победы и надо выкручиваться.

— Как?

— Атомная бомба не помешает.