— Покажи.

Архилич достал из висящего на поясе кошеля мерцающий голубым светом клык.

— Он светится. Так и должно быть?

— Да.

— То есть меня теперь не убить? — черный дракон не мог до конца поверить в происходящее. — Вообще никак?

— Тут следует пояснить, что тебя нельзя убить лишь тем, что направлено против физического тела. Мощное магические оружие, чары разрыва души другое дело.

— Вы проверяли?

— Даже пришлось самому испытать, — поведал архилич. — Наместник провинции Аспо Ветранион Кассий сразил меня драконьим клинком, связь тела с душой нарушилась, я был вынужден возродиться в новом сосуде. Потом меня на Курганах порубили на куски саварийские скутаты…

— Выходит, я первый по-настоящему бессмертный дракон.

— Давай, выпей яду. Открой пасть, скажи: а-а-а.

— Думаешь, так легко решиться на самоубийство? Дай морально подготовиться.

— Да что там готовиться? — сказал Кирилл. — Похрипишь, попускаешь кровь немного, а потом очухаешься бодрым и обновленным.

— Можно выковырять тебе глаз, пока будешь в отключке? — неожиданно спросил Тлалок. — Мне нужно для опыта одного. Все равно новый вырастет.

— А мне бы рог не помешал. И слюнные железы, — вторил личу Квинт. — Тоже для дела.

— У вас двоих точно есть крестражи?

— Да, — ответил первый советник.

— С какой целью интересуешься? — нахмурился американец.

— С такой.

Бессмертных обдало струей магического огня. Так как серьезной личной защиты ни у кого не было, вне боевой обстановки это расходует чересчур много сил, то оба моментально превратились в обугленные костяки. Пламя замысловатым образом обогнуло Кирилла, не причинив ему заметного вреда.

— Не слишком ли ты погорячился?