Она не понимает, просто не понимает, что всё это – всерьёз, что это не сказка, не книжка, не компьютерная игрушка…

Сусликова выбросила меч вперёд, Навиния вскинула рапиру, и волна кровавого пламени впиталась в золотое лезвие клинка принцессы. Но этого времени Машке хватило, чтобы прыгнуть к противнице – и, небрежно скользнув двуручником по рапире, которой Навиния всё же успела закрыться от удара, проскочить мимо.

Следующая огненная волна ударила уже по тёмным гвардейцам, тем двум, что стояли у Сусликовой на пути. Успев уклониться, они тут же вернулись на позиции, метнулись к Машке… и застыли как вкопанные, ведь та всё же успела начертать в воздухе парочку рун.

Но вместо того, чтобы просто пробежать между ними к цели, Сусликова взмахнула мечом.

Когда огненное лезвие снесло голову одному, в котором я успела узнать Сумэйла – легко, без крови, мгновенно прижегшейся волшебным пламенем, – сердце застыло у меня в груди.

Когда голова убитого покатилась по траве, а багровый клинок понёсся к шее второго – он встретил меч Морти.

– Мерзавка, – выдохнула принцесса дроу, и я впервые видела её такой: с потрясением и яростью, пылавшими в глазах плавленым золотом. – За что?!

Естественно, Сусликова не ответила. Мигом оценила обстановку: её успели окружить четыре копии Альи, чьё лицо исказила ненависть; сзади уже подлетала Навиния и подступали другие гвардейцы, горевшие жаждой мести за убитого товарища; по армии дроу, оставшейся за спиной, расходился опасный ропот…

И, выгнув пальцы свободной руки, вычертила рунную цепочку.

Лод рядом со мной дёрнулся, но окружить дроу защитным барьером не успел. Впрочем, и незачем было: Машка прекрасно понимала, что нечто замысловатое прокастовать[23] времени нет, а потому заклятие просто разошлось вокруг неё порывом ветра, сбившего с ног даже нас с Лодом.

Только вот к моменту, как я вскочила, в ушах звенела странная, неестественная, устрашающая тишина.

Я посмотрела на Машку, стоявшую в паре шагов от меня – опустив меч, пристально разглядывая моё лицо. Потом – на просторный купол из белого, непроницаемого, слегка светящегося тумана, накрывший нас с Лодом и Эсфориэля, который так и стоял над телами своих братьев. Словно огромная чаша из молочного матового стекла… отрезавшая нас и от Морти, и от Альи, и от эльфов, и от дроу, и от наших колдунов.

Нужные страницы из магических трактатов всплыли с ментальной полочки сами собой.

Абсолютный Барьер. Тот самый, формулу которого Лод когда-то увлечённо обсуждал с Навинией. В ту давнюю, безумно давнюю пору, когда принцесса ещё была пленницей дроу.