Он казался удивительно мил. Слишком мил для того, чтобы это могло быть правдой.

— Кажется, — встрял Мэт, — настал момент, когда малышу было бы уместно в кои-то веки повести себя, как порядочный принц, и спасти прекрасную деву от чар злого колдуна.

— Наследник не жалует танцы, — сказала Ева, поглядев на Герберта почти с мольбой.

— Даже если б жаловал, с моей стороны было бы оскорблением отобрать у гостя один из немногих танцев с лиореттой, что судьба может ему подарить, — голос Герберта сделался таким отстраненным, словно его устами вещал призрак, давно и надежно утративший какой-либо интерес к презренным мирским делам. — Если, конечно, лиоретта расположена танцевать.

Типичный Герберт. Даже тут не поступился своей драгоценной нелюбовью к публичным увеселениям.

Еве вдруг стало обидно. Что он делает? Проверяет ее? Хочет, чтобы она сама нашла в себе силы соврать — в очередной раз?

— Лиоретта расположена. — Губы разомкнулись почти против воли, пока пальцы с тем же самоволием ложились в протянутую ладонь колдуна. — Разве могу я отказать, если сам наследник счел бы это оскорблением?

Лицо Герберта осталось бледным и бесстрастным — и, вышагивая рядом с иноземцем туда, где мужские и дамские туфли сплетали паутину фигур и па, Ева мельком подумала, что перегнула палку.

Герберту приходится тяжелее, чем ей. По многим причинам. Не стоит ждать от него защиты там, где ей куда проще защититься самой.

— Благодарю, — сказал колдун, когда они заняли место среди сиятельной толпы, раскланивавшейся по завершении очередного танца. — Не думал, что вы согласитесь.

Ева вопросительно вскинула брови:

— Почему же тогда вы меня пригласили?

— Решил, что это самый простой и надежный способ поймать вас для разговора. — Лодберг улыбнулся. Ева заметила, что он часто улыбается — и эта улыбка как нельзя лучше шла к его располагающему образу. — Утром нам не удалось перекинуться словечком, а вечером вы стали досадно неуловимы.

Она пожала плечами — очень естественно.

— Просто не подозревала, что вы жаждете моего общества.

Музыканты заиграли энедетт: неторопливый, на четыре доли, без перемены партнера. Почти идеальный для беседы. Можно было бы подумать, что Лодберг заглянул в программу танцев, чтобы подобрать подходящий — если бы она существовала.

— И о чем же вы хотели поговорить?

— Видите ли, лиоретта, — начал колдун, пока они, соединив расправленные ладони, медленно обходили друг друга, — я в каком-то смысле являюсь… специалистом по иномирянам. Я помогал Снежане, когда она только начинала путь в этом мире. Я помогал Кристе, когда она попала в затруднительное положение. И хотел бы помочь вам.