— О, Вакси, — снова хохотнул Окс, — ты, говорят, сегодня проставляешься перед всем отделом?

— Д-да, — выдавил покрасневший то ли от стыда, то ли от злости мужчина, — господин Окс.

— Прекрасно, свободен! — ответил Окс и тут же, с силой дернув дверь на себя, захлопнул перед его носом.

— Итак, — продолжил он, убрав руку и отступив на шаг.

Я, правда, слушать не стала, сейчас все, чего мне хотелось, это просто сбежать отсюда, так как странное поведение главы меня слишком сильно напрягало, если не сказать, приводило в ужас. Снова надавив на ручку, я распахнула дверь, но вновь застыла, нерешительно вглядываясь во тьму.

— Итак, — повторил Окс, на этот раз из его голоса пропали пошловатые нотки и тот звучал довольно холодно, — когда наиграетесь с дверью, мы, полагаю, можем и поговорить, госпожа Пе-ле-ви-на.

Я медленно развернулась, встречаясь с блеском холодных темных глаз.

— П-простит-те, — выдохнула ошарашенно, — я вас не понимаю…

— О! — Окс оскалился так, что у меня сердце в который раз ухнуло в пятки. — Неужели за эти десять лет ваша память настолько ухудшилась?

Он прищурился так, что мне показалось, еще секунда, и его взгляд полыхнет совсем как тогда, в саду, когда мужчина хотел просто испепелить меня на месте. Но тут все изменилось: светильники за его спиной мигнули и свет угас, а затем медленно начал возвращаться. Только при этом изменялось и все вокруг, но в основном изменения коснулись того, кто, это я четко понимала, с легкостью управлял пространством и миром. Во всех смыслах.

Фигура мужчины словно увеличилась, став еще больше и мощнее. Темные волосы удлинились, прикрывая кончики ушей, плечи расправились, придавая его виду откровенную надменность. Мне даже показалось, что изменились и черты лица, но все же поняла, что поменялось только его выражение, сделав Артура Окса совершенно неузнаваемым и одновременно с этим давая мне возможность насладиться обликом другого.

И хотя сейчас в этом мужчине мало кто смог бы узнать Императора, спутать этот отстраненный и надменный взгляд, что столь детально выполнялся на всех виденных мной портретах, который я уже имела возможность однажды лицезреть лично, находясь по другую сторону бронированного стекла Лаборатории, я не могла. Ни вытащенная из брюк и распахнутая на мощной груди рубашка, ни растрепанные волосы, ни явно насмешливый изгиб презрительно искривленных губ не могли меня сбить с толку. Это был он, именно он.

— Вы! — выдохнула, окончательно понимая, кто стоит передо мной.

— Рад наконец познакомиться лично, госпожа Пелевина, — пробасил он леденящим внутренности голосом.