Он направлялся к другой двери.

И он сбрил бороду.

Фиона открыла свою дверь и вышла.

Я посмотрел на портфель.

Услышал собственный голос, перекрывший удары сердца:

– Бомба.

76

В Иллинойсе понедельник у миссис Нозавы не заладился. После завтрака и прогулки Тосиро Мифунэ не захотел возвращаться в дом. Нервничал, тяжело дышал, а когда она попыталась успокоить пса, его вырвало на траву.

Иногда мистер Нозава жаловался, что его жена относится к псу лучше, чем к нему, на это она отвечала – с любовью, – что он куда более самостоятельный и не такой наивный, как их ласковый лабрадор-ретривер. Теперь же она усадила Тосиро Мифунэ на заднее сиденье «Кадиллака», нисколько не тревожась из-за того, что его могло вырвать и там. Автомобиль – всего лишь автомобиль, а собака – ее четвертый ребенок.

Всегда законопослушная, на этот раз миссис Нозава постоянно нарушала скоростной режим, словно сидела за рулем «Скорой». И остановила автомобиль перед ветеринарной клиникой в визге тормозов.

Пока доктор Донован осматривал собаку и делал анализы, миссис Нозава ждала в приемной. Сидела на краешке стула, словно мать приговоренного к смертной казни, сжав кулаки, надеясь услышать известие о помиловании, подписанном губернатором, или треск электрического разряда.

Как выяснилось, Тосиро Мифунэ подхватил какую-то собачью инфекцию, ничего смертельно опасного. Доктор Донован заверил миссис Нозаву, что пес поправится после курса антибиотиков и отдыха.

Домой миссис Нозава возвращалась уже с малой скоростью, успокаивающим тоном разговаривая с собакой, лежащей на заднем сиденье. Она позвонила в химчистку и сказала, что на работу не выйдет.

Больше всего лабрадор любил лежать на диванчике у окна гостиной, откуда он мог смотреть на улицу. Устроив его там, миссис Нозава села в кресло, стоявшее рядом с книгой Джулии Чайлд, и стала читать рецепты.

Теперь, когда мистер Тамазаки из «Дейли ньюс» вернулся на работу после короткого отпуска, миссис Нозава считала необходимым рассказать ему о докторе Мейс-Маскиле, убийстве его жены Норин и предположении, что Лукас Дрэкмен мог убить женщину на радость профессора.

Она намеревалась позвонить в девять утра, но в городе, где он жил и работал, уже шел одиннадцатый час. Теперь собиралась потянуться за трубкой лишь после того, как Тосиро Мифунэ уснет. Все равно никакой спешки не было.

77

Произнеся: «Бомба», – я повернулся к дальнему краю вестибюля и увидел, что довольно далеко ушел от Амалии, которая вместе с Малколмом стояла футах в сорока от меня. Оба, подняв головы, смотрели на подвешенных к потолку и мчащихся в галопе стальных лошадей.